— Я — сэр Уильям Скрэнтон из Уилкс-Барре! — прокричал рыцарь. Ему было известно, что в северо-восточной Пенсильвании полным-полно благородных Скрэнтонов, среди которых наверняка имелось и несколько Уильямов. — Проезжая по здешним местам, услышал об Уоррене Келли и теперь хотел бы засвидетельствовать ему свое почтение!
— Ожидайте здесь! — откликнулся часовой.
Сэр Ховард спокойно ждал, прислушиваясь к лягушачьему хору из крепостного рва и надеясь, что его вымышленное имя не вызовет подозрений. Он был в самом лучшем расположении духа, хотя какое-то время и испытывал легкие угрызения совести, понимая, что нарушил данное отцу обещание. К тому же, спасение попавшей в беду девушки все-таки никак нельзя было назвать «участием в мелких местных войнах»! Цепи побежали вниз, подъемный механизм застонал, мост опустился, прогремели копыта, и всадник въехал во двор. Его встретил человек с невыразительным лицом.
— Я — Уоррен Келли, — сказал он. — Добро пожаловать!
Он был невысок ростом и быстр в движениях. Длинный нос, налитые кровью глаза навыкате, волосы явно нуждались в стрижке… Крепко пожав руку хозяина, сэр Ховард заметил, как тот слегка поморщился. «Пожалуй, я бы мог сбить такого малыша с ног одним ударом, — подумал рыцарь. — Но стоп! Ведь есть же в нем что-то эдакое, заставляющее других бояться! Мерзавец явно умен…»
Войдя вслед за хозяином в холл, сэр Ховард принял его предложение слегка выпить.
— Как дела в ваших краях? — задал Келли ни к чему не обязывающий вопрос.
Выражение его лица нельзя было назвать ни дружеским, ни враждебным. В качестве главного козыря сэр Ховард попытался максимально использовать свое знаменитое обаяние. Ему очень не хотелось получить между лопаток стрелу из арбалета еще до того, как начнется задуманное предприятие. Он излагал обрывки всяких сплетен, доходивших до него из Пенсильвании, нахваливал предложенное хозяином бренди, рассказывал длинные страшные истории вроде тех, в которых, по слухам, участвовал сам Келли. Мало-помалу хозяин оттаял, и вскоре они стали говорить по очереди. Сэр Ховард выуживал из памяти самые грязные россказни, какие смог припомнить, но Келли всякий раз умудрялся выдать что-нибудь еще похлеще. Некоторые его повествования были чересчур крепки даже на стойкий католический вкус рыцаря, но он всячески выражал восторг.
— Ну а теперь, — криво ухмыльнувшись, сказал Келли, — позвольте поведать вам, как мы отделали одного парня из ломбарда. Со смеху помереть можно. Знаете, что такое азотная кислота? Ну так вот, мы взяли стеклянную трубку, наполненную стекловатой…
Кое-кто из людей Келли просто бездельничал, другие слушали радио или резались в кости. В дальнем углу играли в бридж. «Теперь самое время, — подумал сэр Ховард. — Но я не должен и вида показать, что жду чего-то. Если вызову подозрения, то никакой надежды не останется, что смогу схватить девушку и пробиться к выходу: тут добрая дюжина профессиональных бандитов».
Откуда-то сверху послышался звон разбитого стекла. Келли оглянулся, нахмурился, но продолжал рассказывать историю. Звон раздался снова. На ковер посыпались осколки, а следом упала стальная стрела с алюминиевым оперением. К наконечнику был накрепко привязан мешочек, содержимое которого горело голубыми огоньками, источая омерзительную, невыносимую вонь.
— Какого черта! — воскликнул Келли, вскакивая на ноги. — Кто тут у нас такой весельчак?
Он подобрал стрелу, поднес ее к лицу, после чего сразу же сморщился и зашелся кашлем. Отшвырнув ее, подошел к стене и пролаял в переговорную трубку:
— Эй ты, там! Кто-то бросил сюда серную бомбу. Подстрели подлеца на месте, олух!
— Я его не вижу! — ответил из трубки глухой голос.
В этот момент сверху по лестнице сбежал еще один человек с такой же стрелой в руке.
— Смотрите, шеф, какой-то ублюдок пустил эту штуку ко мне в комнату. Здесь горящая сера!
Теперь в холле уже все стояли на ногах, ругаясь почем зря и вытирая глаза.
— Какой грязный наглец!
— Теперь провоняет весь замок. Но зато будет меньше тараканов…
— Лучше заткнись, кретин! От тебя самого воняет хуже, чем от серы!
Сэр Ховард тоже кашлял, прижимая носовой платок к слезящимся глазам. Келли трижды свистнул, причем так громко, что у рыцаря заложило уши.
Люди Келли действовали быстро, словно тренированные пожарные. В стене мгновенно распахнулись дверцы, за каждой висели доспехи. Бандиты влезали в них с такой скоростью, которая казалась сэру Ховарду просто невозможной.
— Хочешь прокатиться с нами, Стрэнтон из Уилкс-Барре? — спросил Келли. — Если мы поймаем того малого, я покажу тебе новую забаву. У меня появилась свежая идея насчет горящих сосновых щепок, хочу ее испытать. Эй, парни! Со мной пойдет только первый эскадрон; остальные останутся здесь. Будьте наготове, там может быть ловушка.
Почти бегом все выскочили во двор, где их ждали уже оседланные лошади. Громко звякая металлом, они вскочили на коней и с грохотом промчались по опущенному мосту.
— Разворачивайтесь! — рявкнул Келли. — Ты, Баттлер, берешь на себя правый фланг!
— Й-о-оу! — раздался из темноты пронзительный крик. — Эй вы, проклятые разбойники янки! Скажи-ка, Келли, кто твой отец? Готов поспорить, ты и сам того не знаешь!
Погоня выскочила на Бродальбинскую дорогу вслед за призрачной тенью, которая скорее плыла в темноте, чем мчалась галопом.
Сэр Ховард слегка придержал Пола Джонса, и люди Келли один за другим обгоняли его, в то время как он громко проклинал своего озадаченного мерина за медлительность. Когда доскакали до первого поворота, рыцарь оказался в хвосте погони. Здесь он резко натянул поводья и круто развернул мерина назад…
Через несколько минут он уже подъезжал к замку, весьма убедительно изображая шатающегося, едва держащегося в седле всадника. Красная жидкость, заляпавшая пятнами доспехи и почти всего Пола Джонса, капала с левой ноги рыцаря на землю.
— Засада! — прокричал он. — Келли окружен! Я был в хвосте и чудом прорвался обратно! — он весьма убедительно изображал судорожное дыхание. — Все на помощь! Быстрее! — Через минуту замок изрыгнул вторую толпу гангстеров. И снова черный мерин как бы не смог выдержать скорости погони…
Вернувшись к замку, сэр Ховард привязал Пола Джонса к дереву у внешнего берега крепостного рва. В замке оставалось еще несколько слуг; они могли выбежать во двор, чтобы привязать лошадь и проверить, не загнал ли он ее. Вдобавок, следовало опасаться часовых. Он пристально вглядывался в темноту, но так и не смог разглядеть, есть ли кто-нибудь на стене или нет. К счастью, мост остался опущенным.
Во дворе никого не было. Холл и трапезная также оказались пустыми. «Черт возьми, — подумал он, — неужели в доме вообще никого? Надо найти хоть одного!» Он двинулся к кухне, стараясь ступать на носки, — занятие вполне бесполезное, поскольку, несмотря на все усилия, доспехи скрипели и звенели при малейшем движении.
За дверью обнаружился толстяк в белом поварском колпаке, протиравший стаканы кухонным полотенцем. При виде обнаженного меча у него отвисла челюсть. Уронив стакан, он попытался сбежать.
— Не выйдет! — прорычал рыцарь. Сделав несколько шагов вперед, он схватил повара за воротник и проткнул концом меча его одежду над самой правой почкой. — Попробуй только заверещать. Это будет последний звук в твоей жизни! Куда подевались все слуги?
— С-слушаюсь, сэр. Шеф-повар простудился, лежит в постели, а остальные отправились в город смотреть кино.
— А где она?
— Она? Не понимаю, о ком вы говори… О-ой! — острие меча на одну восьмую дюйма углубилось в жирную складку. — Она в гостевой комнате на третьем этаже.