— Эй, Хов! — вдруг раздался из темноты свистящий шепот.
— Лайман! Куда ты вдруг исчез?
— Я увидел этих типов, устроивших засаду, но не успел тебя предупредить, поскольку ты был далеко впереди и оказался в руках прыгунов как раз тогда, когда я их заметил. Прежде чем они успели повернуть прожектор в мою сторону, мы с Куини перескочили через канаву и ускакали в поле. Я видел, как они потащили тебя на привязи, и поехал за вами, чтобы меня не было слышно. Так что же потом случилось?
Сэр Ховард рассказал.
— В самом деле? Значит, стражник исчез бесследно? Никогда бы не поверил. Но как тебе удалось скрыть от них правду, если они накачали тебя своим зельем?
— Если случайно найдется в канаве возле поста бутылка из-под виски, прыгуны, конечно, сумеют помножить два на два. Элсмит говорил, что алкоголь в крови препятствует влиянию верамина. Выходит, он был прав. Но из-за совместного действия этих химикатов я чувствую себя не лучшим образом. Ох, осторожнее, Лайман! Держись в сторонке. Похоже, меня сейчас второй раз в жизни стошнит от спиртного!
— О’кэй, парень! Лучше целься вправо, ветер дует в ту сторону! — невдалеке прогремел гром. — Смотри-ка, мне на ладонь упало несколько крупных капель. Похоже, сегодня мы все-таки промокнем до костей. Да и черт с ним! Лично я предпочитаю насквозь промокнуть под дождем, чем остаться сухим под крышей у прыгунов!
12
— Ох, спасибо, Ховард! Большое-пребольшое спасибо! Всегда мечтала о таком щенке!
«Не такая уж плохая реакция, — решил он. — Особенно принимая во внимание, что щенок обошелся мне даром, если не считать проклятого залога в один доллар, который содрали с меня. О Господи, опять сюда явился этот, с отвращением подумал рыцарь».
Едва появившись, Ледьяр принялся сюсюкать по-французски со щенком, который был весьма озадачен столь неожиданным вниманием.
— Не знаю, — сказал Элсмит. — Предположим, щенок будет хорошо поддаваться дрессировке, тогда из него выйдет отличный сторож. Но если он станет все время лаять, нам придется от него избавиться, иначе он привлечет ненужное внимание. А теперь, Вейер, жду твоего доклада.
Они вошли в дом, и сэр Ховард разложил на столе найденные бумаги, одновременно рассказывая о случившемся.
Элсмит внимательно рассмотрел кусочки бумаги.
— Для надежности мы проверим их на тайнопись, хотя не думаю, что там обнаружится что-нибудь интересное. Значит, стражник исчез, бросив карабин и шлем? Забавно. Тебе известно, чем именно занимался с насекомыми твой брат? Попытайся вспомнить, ведь до его смерти у нас не было с ним связи более двух месяцев.
— Я мало что знаю, — сказал сэр Ховард. — Большую часть этого времени меня не было дома. К тому же, он никогда не посвящал меня в свои дела. Я даже ничего не знал про его лабораторию, пока не вернулся домой, узнав о горестных новостях. А к тому времени они разнесли там все вдребезги, а что не уничтожили, то забрали с собой. Всех насекомых вытряхнули во двор. Потом пару недель у нас было сущее нашествие паразитов.
— Так-так-так… — Элсмит задумчиво зажег сигару. — Мне кажется, эксперименты твоего брата, разгром лаборатории и выброшенные во двор насекомые как-то связаны с исчезновением стражника. Вот только пока не могу понять, как.
Сэр Ховард взял со стола клочок с таблицей, озаглавленной «Pulex irr.»
— У вас есть какое-нибудь представление о том, что это значит, сэр?
— Думаю, речь идет о Pulex Irritant, то есть о блохе обыкновенной. Обозначение М-146, скорее всего, это порядковый номер искусственной мутации, поскольку твой брат исследовал именно мутации насекомых. Ты ведь знаешь, что это такое, верно? Цифра справа, вероятно, означает: «фактор отсева 0.17». Выходит, к тому времени, когда из ста обычных блох при обычных условиях умерла бы только одна, из ста штук мутировавших блох в каких-то особых условиях живыми остались только семнадцать. Восклицательные знаки напротив обозначения М-149, по-видимому, значат, что Фрэнку удалось найти тип мутантов, которые переносят те самые особые условия так же хорошо, как обычные блохи переносят нормальные условия.
Сэр Ховард задумался.
— Но ведь блохи не кусают прыгунов, верно? — спросил он. — Всем известно, что ни москиты, ни блохи никогда их не беспокоят… Ага! — вдруг взревел он.
Много позже сэр Ховард решил, что именно этот момент был самым великим в его жизни. Каким образом он пришел к нужному выводу, объяснить было трудно. Казалось, только что он испытывал замешательство и озадаченность, — и вдруг яркая вспышка в мозгу, после которой все стало кристально ясно. Перед глазами возникла ставшая уже привычной картина: маленький серый щенок чешется… чешется… Он чешется!
— Щенок! Это щенок!!!
— Как? Что? — подпрыгнул Элсмит. — Прошу тебя, мой мальчик, не кричи так громко хотя бы в доме, если не хочешь довести меня до инфаркта.
— Я говорю — щенок! Все дело в собаке. Предположим, Фрэнку удалось вывести мутацию блох, которым прыгуны пришлись по вкусу. Когда насекомых выпустили во двор, часть этих особых блох забралась в собачьи клетки, некоторые из них оказались на щенке, которого взял у меня стражник. Парочка-другая наверняка переползла на прыгуна.
— Ну и что?
— Предположим, на вашу голову надета шляпа, под которую забралась блоха и стала кусать ваш скальп. Как вы поступите?
— Чего тут думать? Сниму шляпу и… клянусь Юпитером, я понял! Потрясающе. Похоже, ты попал в точку! Обычные насекомые не кусают прыгунов, поскольку гемоцианин в их крови вызывает у москитов и блох несварение желудка. Но если твоему брату удалось вывести мутантов, охотно потребляющих и гемоцианин, и гемоглобин, то стражник, которого никогда не беспокоили насекомые, мог наполовину свихнуться от их укусов. Ведь прыгуны не привезли на Землю из своего мира никаких паразитов. Поэтому он тут же стащил с себя шлем, после чего лишился разума и уже не мог надеть шлем обратно. Выходит, с их синтетическим способом умственной концентрации стоит им снять шлем, чтобы инстинктивно почесаться… Стой! Куда ты собрался?
Сэр Ховард уже стоял в дверях.
— Ледьяр! — крикнул он. — Куда делся щенок?
— Он ушел вместе с Салли, мой друг. Вернее, она его забрала. Сказала, что собирается его выкупать.
— Но где они? Где?!
— Пошли по тропинке к ручью. Ты хочешь…
Остатка фразы рыцарь уже не слышал. Он бежал вверх по тропинке со всей скоростью, на какую был способен. Сердце громко стучало, отдаваясь в ушах. В конце тропинки, в рамке зеленых кустов он увидел прелестную картину. Солнце золотило волосы Салли Миттен, стоявшей на коленях возле корыта. Над корытом она держала на вытянутых руках тревожно повизгивавшего дымчато-серого терьера.
— Салли! — безумный вопль, вырвавшийся из мощной груди, наполнил весь лес перекликающимися отголосками эха.
— В чем дело, Ховард? Что случилось? Прыгуны обнаружили наш лагерь?
— Нет… мне нужен щенок! — он замолк, чтобы перевести дыхание.
— Щенок? Но зачем? Я всего лишь собралась его выкупать, он буквально покрыт блохами.
— Благодарение Богу! — отдуваясь, пропыхтел рыцарь.
— Это еще почему? Потому что щенок покрыт блохами?
— Да. Ты еще не окунала его в корыто?
— Нет. В своем ли ты уме, ван Слик?
— Очень даже в своем. Можешь спросить у дядюшки Хоумера. Мне надо обязательно спасти этих блох. Поди сюда, Матт, или Спайк, или как еще там тебя зовут.
— Я собиралась назвать его Теренсом.
— Прекрасно. Поди сюда, Теренс.
Теренс поглядел на рыцаря, нерешительно повилял хвостом, после чего сел и начал ожесточенно чесаться.