- Знаете ли вы состав пороха? - спросил Феллон.
- Конечно, но вам я этого не скажу.
- Вы надеетесь продать свои знания другим кришнанским властителям, например, доуру Гозаштанда?
Сэйнэйн улыбнулся:
- Делайте вывод сами, сэр. Но я не рискну дать прямой ответ, пока не выберусь их этой ловушки.
- Как вы думаете, к чему приведет появление ружей на планете?
- Старик Неле-Джурдар порицал весь проект, участвуя в нем лишь потому, что его иначе убили бы. Он считал, что изобретение подобных смертоносных средств - грех перед всеми людьми, недостойный для истинного ученого. Зарраш, наоборот, считает, что эти ружья приведут к полному прекращению войн на Кришнане - слишком ужасными и кровопролитными они станут, эти войны. Хотя на Земле ничего подобного не произошло...
- А вы?
- Я смотрю на это с другой точки зрения. Пока у нас, кришнанцев, не будет точно такого же мощного оружия, как у землян, мы ничего не сможем противопоставить угрозам.
- Но кто же вам угрожает?
- Пока никто, сэр. До сих пор вы проявляли образцовую скромность. Но вы, земляне, изменчивы и непостоянны. С одной стороны, вы снабжаете нас разными полезными вещами, например, мылом. С другой стороны, среди вас встречаются явные мошенники. Ваши методы выбора тех, кто прилетает на нашу планету, ставят нас в тупик. С одной стороны, вы не разрешаете вашим ученым передавать нам ваши знания - боитесь, что мы подорвем ваше превосходство. С другой стороны, вы посылаете на нас рой беспокойных миссионеров и новообращенных из сотен враждующих религиозных сект, чьи учения немного лучше абсурдных утверждений наших культов.
Феллон открыл рот, собираясь возразить, но Сэйнэйн прервал его:
- Вы, как я уже говорил, очень изменчивы. Среди вас нет двух похожих. Мы только приспособимся к одному из вас, как на его место является другой, с совершенно другим характером. Возьмите, например, мастеров Кеннеди и Абру - оба образованные и полноправные представители своих наций. Они вернулись в Новоресифе, а заменили их отупевшие от пьянства варвары Глумелин и Горчаков. Вообще же вы относитесь к нам как добрый и заботливый хозяин к слугам, который не будет с ними бессмысленно груб и жесток, но который, в случае необходимости, сумеет заставить их повиноваться. Вот, например, этот консул в Заниде - как же его зовут...
- Я знаю Перси Мжипу, - сказал Феллон. - Но разве вы не боитесь, что эти ружья вам принесут ужасные разрушения? Или вы надеетесь, что из-за них все ваши народы объединятся?
- На первое я отвечу, что человек, застреленный из ружья, так же мертв, как и убитый дубиной. А на второе - мы нуждаемся в едином правительстве. Во-первых, оно нам нужно для того, чтобы вступить в ваш надменный Межпланетный Союз. Во-вторых, оно даст нам преимущество в отношениях с вами.
- Но разве такое единое правительство не может появиться в результате добровольного соглашения всех наций? - Феллон улыбнулся, подумав, что он, циничный авантюрист, проповедует земной политический идеализм, в то время как Сэйнэйн, ученый с другой планеты, защищает макиавеллиевский реализм.
- Добровольного согласия при нынешнем уровне нашей культуры никогда не будет, и вы, земляне, это отлично знаете. Даже если наши ближайшие небесные соседи с планеты Кордиор - как вы на Земле называете ее?
- Вишну, - сказал Феллон.
- Да, я вспомнил, по имени какого-то земного божества. Так вот, я говорю: если эти свирепые дикари нападут на нас - допустим, их доставят космические корабли землян (земляне пойдут на это по каким-нибудь недоступным для нашего понимания причинам), - как вы думаете, заставит эта угроза объединиться наши народы? Нет. Гозаштанд попытается отомстить Микарданду за захват Меозида. Сурия и Даукия попытаются избавиться от ига Квааса, а затем каждая попытается уничтожить противника при помощи инопланетных захватчиков, не думая о своей грядущей судьбе.
Если бы мы имели впереди еще тысячу лет естественного развития своей культуры, то это другое дело. Но этого времени у нас нет. И если я верно помню земную историю, вы сами чуть не взорвали свою планету, до того как смогли достичь согласия. А ведь уровень вашей культуры намного превосходил наш. Поэтому, говорю я, мы должны создать единое правительство так и только так...
- Простите, - сказал Феллон, - но мне пора уходить, пока не сменился мой друг-охранник.
Он погасил сигару, встал и открыл дверь. Фредро за ней не было.
- Бакх! - воскликнул Феллон. - Либо этот дурак отправился самостоятельно осматривать подземелье, либо его схватила стража. Идемте, Сэйнэйн, помогите мне отыскать его.
16
Сэйнэйн вел Феллона через коридоры и комнаты подземелья. Феллон шел за ним, бросая из-под своего капюшона взгляды направо и налево.
Сэйнэйн объяснял:
- Здесь после окончания работы и проверки хранятся ружья... В этом помещении шлифуются стволы после ковки... А здесь делают приклады. Поглядите, как они режут и полируют дерево болкис; Чабариан приманивает резчиков по дереву из Сурусканда; в нашей безлесной местности искусство резьбы по дереву развито слабо... Здесь изготовляют порох...
- Подождите, сказал Феллон, глядя на процесс изготовления пороха.
В центре комнаты у котла, под которым горела масляная горелка, стоял хвостатый колофтианин. В котле находилось вещество, похожее на расплавленный асфальт. Колофтианин помешивал его черпаком и добавлял в котел еще материалы из двух сосудов, полных беловатого порошка, похожего на чистый речной песок. Одной рукой он непрерывно помешивал содержимое котла.
- Осторожно! - сказал Сэйнэйн. - Не беспокойте его, иначе мы все можем разлететься на кусочки.
Но Феллон подошел к котлу, сунул палец в один из сосудов с порошком и попробовал его. Сахар!
Хотя Феллон не был химиком, но за свою долгую жизнь он кое-что узнал и предположил, что во втором сосуде находится селитра. За колофтианином находились литейные формы, где содержимое котла должно было застыть в виде небольших брикетов. Но ждать окончания всего процесса он не мог.