Феллон откинулся, сложил руки за голову и триумфально улыбнулся. Квейс размышлял, положив подбородок на руку, потом сказал:
– Я ничего не утверждаю, но должен признать, что вы неплохой наблюдатель, мастер Энтон. Вы смогли бы украсть сокровища Дакхака у него из-под носа. Прежде чем мы отправимся дальше по зловещему берегу Зунгу, соединяющего небо с землей, скажите мне, как вы собираетесь проникнуть в Сафк?
– Я подумал, что если мы заключим соглашение с Кастамбангом, он, возможно, укажет нам человека, знающего расположение помещений и порядок церемоний. Например, это может быть бывший жрец Ешта, изменивший культу, – такие существуют, хотя они, конечно, скрываются. Если мы найдем такого человека, он сможет рассказать...
Квейс прервал его:
– Рассказать нам, что происходит внутри Сафка? Ха! Зачем же мне тогда платить вам? Вы же ничем не рискуете. Я сам смогу заплатить этому жрецу.
– Я не кончил, – холодно сказал Феллон. – Я собираюсь сам осмотреть Сафк, а не передавать вам сообщения, основанные на слухах и пересказах. Но, согласитесь, у меня будет больше шансов остаться живым, если я буду хоть что-то знать заранее. И, больше того, если этот жрец расскажет нам подробности ритуала Ешта, я смогу пробраться в храм, переодевшись, и принять участие в службе... Ну, подробности излагать не буду, но теперь вы имеете представление о том, что я собираюсь делать.
– Ну что ж, – Квейс зевнул, заставив невыспавшегося Феллона последовать его примеру. – Увы! Вы прервали такой мой чудесный сон. Но долг превыше наслаждений, мой мастер. Идемте.
– К Кастамбангу?
– Конечно.
5
На улице Квейс окликнул Квизун – балхибский наемный экипаж. Настроение Феллона поднялось. Он уже давно не мог позволить себе прогулку в экипаже, а контора Кастамбанга находилась в торговом районе Кхарджу, в дальнем конце города.
Вначале они проехали зловонные переулки Авада, затем через северную часть Изанду. Слева от них были пышные театры Сахи, а справа – суета ремесленного Изанду. От работавших кузниц доносился дым, а шум молотков, сверл, напильников, пил и других инструментов сливался в постоянный гул. Они проехали ряд широких улиц и попали в небольшой парк, где ветер из степей поднимал маленькие пыльные вихри.
Наконец, они оказались в тесном великолепии Кхарджу с его магазинами и торговыми конторами. Когда они повернули на юго-восток, перед ними появился холм, увенчанный древним замком королей Балхиба.
– Кастамбанг, – сказал Квейс, указывая своей тростью.
Феллон великодушно позволил Квейсу заплатить извозчику – в конце концов у мастера-шпиона была возможность покопаться в бездонном кошельке Гхуура Квааса – и последовал за Квейсом в здание. Здесь был обычный привратник и обычный центральный двор, украшенный фонтанами и статуями из далекого Катай-Джогорая.
Кастамбанг, которого Феллон никогда не встречал раньше, оказался не совсем обычным кришнанцем с волосами не зеленого, а скорее желтого цвета и с изборожденным глубокими и резкими морщинами лицом. Его огромное тело было завернуто в ярко-красную тогу в стиле сурусканда. Квейс после обычной церемонии приветствия сказал:
– Сэр, мы хотели вы поговорить наедине.
– О, – сказал Кастамбанг, – это можно устроить.
Не изменяя выражения лица, он ударил в небольшой гонг, висевший на стене. Человек с хвостом, выходец из Колофтских болот Микарданда, просунул голову в комнату.
– Подготовь логово, – сказал банкир, а затем обратился к Феллону. – Не хотите ли, землянин, сигару? Место скоро будет готово.
Сигара оказалась великолепной. Банкир сказал:
– Вы были на нашем празднике, мастер Туранж?
– Да, сэр. Я был в театре прошлым вечером, третий раз в своей жизни.
– Что показывали?
– «Печальную трагедию королевы Деджанай из Квириба» Саккиза, в 14-ти актах.
– Она понравилась вам?
– Только до десятого акта. После этого пьеса начала повторяться. Больше того, сцена была так завалена трупами, что актеры с трудом пробирались по ней...
Квейс зевнул. Кастамбанг сделал презрительный жест:
– Сэр, этот Саккиз из Руза – один их тех современных писателей, которые, не зная, что сказать, говорят ерунду, но в наиболее эксцентричной манере. Вы бы лучше посетили классические пьесы, например, «Заговорщиков» Харианина, которую будут представлять завтра вечером.
В этот момент вновь появился колофтианин, сказавший:
– Готово, хозяин.
– Пойдемте, господа, – сказал Кастамбанг, вставая.
Стоя, он производил менее внушительное впечатление, так как был коротконог и передвигался с трудом, подпрыгивая и прихрамывая. Он провел их через зал к занавешенной двери, около которой стоял хвостатый колофтианин. Лакей отворил дверь, и Кастамбанг жестом пригласил их входить. Они вступили в большую клетку, укрепленную на столбе. Клетка вдруг начала спускаться, а сверху послышался скрип зубчатого колеса. Кастамбанг выжидательно поглядывал на своих гостей, но потом разочарованно сказал: