– Вспомните землянина, который спас вас во время дуэли.
– О! Вы хотите сказать, что вы...
– Вот именно. Вы ведь не прогоните нас?
Охранник выглядел обеспокоенным.
– Но как... что... это святотатство, господа. Я должен...
– Послушайте, неужели вам никогда не хотелось сыграть шутку с этими напыщенными жрецами?
– Шутку? В святом храме?
– Конечно. Я бился об заклад в тысячу кардов, что смогу, замаскировавшись, проникнуть в подземелье Сафка и выйти обратно. Естественно, со мной должен быть и свидетель. Я заплачу вам десятую часть из моего выигрыша, если вы подтвердите, что видели меня здесь.
– Но...
– Что «но»? Я не прошу вас совершить святотатство. Я даже не предлагаю вам и взятку. Всего лишь честно заработанный гонорар за правдивый ответ, если вас спросят. Что вас тревожит?
– Но, добрые мои господа... – начал Джиредж.
– И разве вы не обещали мне помочь в случае необходимости?
Переговоры продолжались еще какое-то время; но мало кто из землян или кришнанцев мог долго сопротивляться настойчивости Феллона, когда он хотел чего-нибудь добиться.
Когда Феллон, наконец, поднял гонорар до четверти своего мнимого выигрыша, сбитый с толку Джиредж согласился, сказав:
– Сейчас конец четырнадцатого часа, мои мастера. Вы должны вернуться до конца пятнадцатого, а не то подойдет к концу моя вахта. Если не успеете, вам придется там ждать до завтрашнего полудня, когда вновь на пост заступлю я.
– У вас девятичасовая вахта? – спросил Феллон, сочувственно поднимая брови. Так как кришнанцы делили свои долгие сутки на двадцать часов, начиная с рассвета (точнее от момента, равно отстоящего от полуночи и полудня), это означало, что вахта Джиреджа длилась больше двенадцати земных часов.
– Нет, – сказал Джиредж, – у меня ночное дежурство лишь раз в пять ночей, завтра я замещаю одного из товарищей.
– Мы дождемся, – сказал Феллон.
Кришнанец прислонил алебарду к стене, чтобы отпереть дверь. В двери, как и везде на Кришнане, был грубый замок, состоящий из двух скользящих задвижек с двух сторон. В задвижках были отверстия для ключа. Ключом можно было отодвинуть внутреннюю задвижку. Наружная задвижка тоже была защелкнута.
Джиредж взялся за эту задвижку и отодвинул ее, затем ключом открыл внутреннюю. Затем нажал на металлическую дверную ручку. Дверь со скрипом отворилась.
Феллон и Фредро проскользнули внутрь. Дверь за ними захлопнулась.
Феллон заметил, что загадочные звуки стали намного громче, как будто источник их приблизился. Он решил, что это звуки металлообрабатывающих работ. Феллон повел своего спутника вниз по тускло освещенной лестнице, раздумывая, удастся ли им подняться по ней обратно.
Фредро пробормотал:
– Что если он выдаст нас жрецам?
– Надеюсь, этого не случится, – ответил Феллон. – Иначе я себе не завидую.
– Не нужно было мне так настаивать на посещении Сафка. Это плохое место.
– Подходящий момент для раздумий! Идите за мной с видом постоянного жильца и, может, нам удастся выбраться.
Феллон закашлялся, глотнув дымного воздуха.
У подножия лестницы прямо вперед уходил вырубленный в скале коридор с низким потолком. С обеих сторон его были входы в многочисленные помещения, из которых и доносился металлический лязг. Помимо тусклого света масляных ламп, установленных в гнездах на стене, коридор был освещен отблесками пламени множества кузниц и печей. Перекрещивающиеся красные отблески создавали впечатление преддверия ада.
Кришнанцы – в большинстве хвостатые колофтиане обоих полов – двигались в полутьме, нагие, если не считать грубых фартуков, развозя тачки с материалами, поднося инструменты и ведра с водой и выполняя другие разнообразные работы. Вокруг расхаживали надсмотрщики.
Тут и там стояли вооруженные кришнанцы в мундирах королевской гвардии Кира. Гражданская гвардия заменяла их лишь на менее важных постах. Они искоса взглядывали на Феллона и Фредро, но никто их не останавливал.
По мере того как земляне шли дальше по коридору, им становилось ясным истинное назначение подземелий Сафка. Справа были помещения, где железная руда плавилась, и металл застывал в форме болванок. Эти болванки перевозились дальше по коридору в другие комнаты. Там они вновь расплавлялись и превращались в длинные заготовки, которые передавались кузнецам. Кузнецы же обрабатывали их, превращая в полые трубы.
Земляне проходили комнату за комнатой, и им стало ясно, что тут изготавливают. Феллон понял это раньше, чем они добрались к помещению, где процесс заканчивался.
– Мушкеты! – пробормотал он. – Примитивные ружья.
Он остановился у стойки, где было около дюжины ружей, и взял одно из них.
– Как оно стреляет? – спросил Фредро. – Я не вижу ни курка, ни затвора.
– Вот зарядная полка. Сюда насыпают порох, а зажечь его можно и зажженной сигарой. Я знал, что рано или поздно это случится. Мне не повезло: я опередил время со своими контрабандными пулеметами. МС никогда не удастся загнать этого джина в бутылку!
Фредро сказал: