— Идти не далеко, — сказал Феллон. — Тебе понравится, Фредро.
Они пошли по улице Асад на восток, дошли до того места, где она сливалась с улицей Я’фал, идущей с юго-запада, и вышли к Квадрату Кварара. Пока они шли, к ним присоединялись все новые и новые попутчики, и на площадь они пришли уже посреди толпы завернутых в суфкиры купальщиков.
На Квадрате Кварара собрались десятки, а то и сотни занидцев, которые стояли на том самом месте, где лишь прошлой ночью Феллон со своим отделением прекратил незаконную дуэль. В толпе почти не было не-кришнаитов, поскольку отнюдь не всем нравились балхибские омовения. Осириане, например, вообще не пользовались в этих целях водой, а лишь через определенные промежутки времени соскребали краску, которой покрывали тела. Тотиане, искусные пловцы, предпочитали купаться в водоемах. Земляне же, по большей части, если только они не ассимилировались на Кришне или не были уроженцами какой-нибудь страны типа Японии, соблюдали свое табу на публичное раздевание.
Водяной фургон, запряженный парой мохнатых шестиногих шайханов, стоял у статуи Кварара. Камни мостовой блестели в том месте, где их полил водой и надраил помощник возницы, на редкость дюжий хвостатый колофтянин, который сейчас привешивал к боку фургона свою швабру с длинной ручкой.
Сам возница влез на бак и возился со снабженными душевыми насадками трубами, которые торчали по бокам фургона, нависая над головами толпы. Наконец он крикнул:
— Готовьсь!
Все зашевелились. Половина кришнаитов сняла свои суфкиры и отдала их другой половине. Раздетые столпились в центре площади, стремясь пробраться к фургону, а остальные отошли немного в сторонку.
Феллон отдал свою суфкиру Фредро, попросив:
— Подержи-ка, старина.
Гази поступила со своей точно так же. Фредро был немного удивлен, но одеяния принял, сказав:
— Пару веков назад, до русской оккупации, у нас в Польше тоже было что-то подобное. Русские заявили, что это nye kulturno. Насколько я понял, по одному тут не купаются, потому что некому подержать вещи?
— Поэтому. Занидцы народ такой, что нужен глаз да глаз: не дай бог, если что плохо лежит. Это, наверное, первый раз, когда я и Гази сможем помыться вместе. Если ты хочешь, можешь потом…
— Нет, спасибо! В отеле есть водопровод.
Феллон, держа в одной руке семейный кусок мыла, а другой увлекая за собой Гази, стал протискиваться к ближайшей душевой насадке. Возница и его помощник кончили возиться с выдвижными трубами и взялись за ручки помпы. Некоторое время они качали вхолостую, но вскоре насадки зачихали, а потом из них забили струйки воды.
Занидцы завопили, когда холодная вода брызнула на их зеленоватую кожу. Они смеялись и плескали друг на друга: это было праздничное событие. Занид располагался в безлесных прериях запада центральной части Балхиба, и от него было не так уж много сотен хоуд до бескрайних сухих степей Джо’ола и Кваата. Воду для города приходилось качать из глубоких колодцев или мутной маловодной Эшквы. Имелся небольшой водопровод, протянутый от речки, и система насосов, приводившихся в действие шайханами, но они обслуживали только королевский замок, отель «Земной» и очень небольшое число частных домов в квартане Габандж.
Феллон и Гази более-менее отмылись и стали выбираться из толпы, когда Феллон застыл как вкопанный. Фредро, стоя немного в стороне и перекинув суфкиры через руку, наводил на толпу свою камеру.
— Хой! — сказал Феллон. — Этот проклятый идиот понятия не имеет о вере в частицы душ!
Он поспешил к археологу, увлекая за собой Гази, но та потянула его назад и сказала:
— Посмотри! Кто это, Антане?
По Квадрату разнесся гулкий голос. Повернувшись, Феллон увидел над головами кришнаитов землянина в черном костюме и белом тюрбане, который влез на стену, окружавшую могилу царя Балейда, чтобы увещевать купавшихся:
— …потому что все виды нескромности — это грех пред лицом Господа, Бога нашего. Берегитесь, делающие неправду! Покайтесь, грешные граждане Балхиба, пока Он не предал вас в руки кваатцев и гоцаштандцев. Ибо быть нечистым в тысячу, в десять тысяч раз лучше, чем бесстыдно обнажать…
Это был Уэлком Вагнер, американский экуменический монотеист. Феллон заметил, что головы кришнаитов одна за другой поворачиваются на звуки нравоучительного голоса.
— …ибо сказано в Книге: «никто да не обнажит свой срам перед другими». И еще сказано…
— Они что, все хотят довести толпу до белого каления? — Феллон вздохнул. Он снова повернулся к Фредро, который наводил камеру на спины толпы. Феллон подскочил к археологу и рявкнул: