1829-1830
XVIII. Змея
Змея Юпитера просила,Чтоб голос дать ей соловья.«А то уж, – говорит, – мне жизнь моя постыла,Куда ни покажуся я,То все меня дичатся,Кто послабей;А кто меня сильней,Дай бог от тех живой убраться.Нет, жизни этакой я боле не снесу;А если б соловьём запела я в лесу,То, возбудя бы удивленье,Снискала бы любовь и, может быть, почтенье.И стала бы душой весёлых я бесед».Исполнил Юпитер Змеи прошенье;Шипенья гнусного пропал у ней и след.На дерево вползя, Змея на нём засела,Прекрасным соловьём Змея моя запела,И стая было птиц отвсюду к ней подсела;Но, воззряся в певца, все с дерева дождём.Кому понравится такой приём?«Ужли вам голос мой противен?» —В досаде говорит Змея.«Нет, – отвечал скворец, – он звучен, дивен,Поёшь, конечно, ты не хуже соловья;Но, признаюсь, в нас сердце задрожало,Когда увидели твоё мы жало.Нам страшно вместе быть с тобой.Итак, скажу тебе, не для досады:Твоих мы песен слушать рады —Да только ты от нас подале пой».
1829-1830
XIX. Волк и Кот
Волк из лесу в деревню забежал,Не в гости, но живот спасая;За шкуру он свою дрожал:Охотники за ним гнались и гончих стая.Он рад бы в первые тут шмыгнуть ворота,Да то лишь горе,Что все ворота на запоре.Вот видит Волк мой на забореКотаИ молит: «Васенька, мой друг! скажи скорее,Кто здесь из мужичков добрее,Чтобы укрыть меня от злых моих врагов?Ты слышишь лай собак и страшный звук рогов!Всё это ведь за мной». – «Проси скорей Степана,Мужик предобрый он», – Кот-Васька говорит.«То так; да у него я ободрал барана»,«Ну, попытайся ж у Демьяна». —«Боюсь, что на меня и он сердит:Я у него унёс козлёнка». —«Беги ж, вон там живёт Трофим». —«К Трофиму? Нет, боюсь и встретиться я с ним:Он на меня с весны грозится за ягнёнка!»«Ну, плохо ж! – Но авось тебя укроет Клим!»«Ох, Вася, у него зарезал я телёнка!»«Что вижу, кум! Ты всем в деревне насолил, —Сказал тут Васька Волку. —Какую ж ты себе защиту здесь сулил?Нет, в наших мужичках не столько мало толку,Чтоб на свою беду тебя спасли они.И правы, – сам себя вини:Что ты посеял – то и жни».
1829-1830
XX. Лещи
В саду у барина в пруде,В прекрасной ключевой воде,Лещи водились.Станицами они у берегу резвились,И золотые дни, казалось, им катились.Как вдругК ним барин напустить велел с полсотни щук.«Помилуй! – говорит его, то слыша, друг, —Помилуй, что ты затеваешь?Какого ждать от щук добра:Ведь не останется Лещей здесь ни пера.Иль жадности ты щук не знаешь?»«Не трать своих речей, —Боярин отвечал с улыбкою, – всё знаю;Да только ведать я желаю,С чего ты взял, что я охотник до Лещей?» [156]
1829-1830
XXI. Водопад и Ручей
Кипящий Водопад, свергался со скал,Целебному ключу с надменностью сказал(Который под горой едва лишь был приметен,Но силой славился лечебною своей):«Не странно ль это? Ты так мал, водой так беден,А у тебя всегда премножество гостей?Не мудрено, коль мне приходит кто дивиться;К тебе зачем идут?» – «Лечиться», —Смиренно прожурчал Ручей. [157]
1816
XXII. Лев
Когда уж Лев стал хил и стар,То жёсткая ему постеля надоела:В ней больно и костям; она ж его не грела,И вот сзывает он к себе своих бояр,Медведей и волков пушистых и косматых,И говорит: «Друзья! для старика,Постель моя уж чересчур жестка:Так как бы, не тягча ни бедных, ни богатых,Мне шерсти пособрать,Чтоб не на голых камнях спать».«Светлейший Лев! – ответствуют вельможи, —Кто станет для тебя жалеть своейНе только шерсти – кожи,И мало ли у нас мохнатых здесь зверёк:Олени, серны, козы, лани,Они почти не платят дани;Набрать с них шерсти поскорей:От этого их не убудет;Напротив, им же легче будет».И тотчас выполнен совет премудрый сей.Лев не нахвалится усердием друзей;Но в чём же то они усердие явили?Тем, что бедняжек захватилиИ дочиста обрили,А сами вдвое хоть богаче шерстью были —Не поступилися своим ни волоском;Напротив, всяк из них, кто близко тут случился,Из той же дани поживился —И на зиму себе запасся тюфяком.
1829-1830
XXII. Три Мужика
Три Мужика зашли в деревню ночевать.Здесь, в Питере, они извозом промышляли;Поработа?ли, погулялиИ путь теперь домой на родину держали.А так как Мужичок не любит тощий спать,То ужинать себе спросили гости наши.В деревне что за разносол:Поставили пустых им чашку щей на стол,Да хлеба подали, да, что осталось, каши.Не то бы в Питере, – да не о том уж речь;Всё лучше, чем голодным лечь.Вот Мужички перекрестилисьИ к чаше приютились.Как тут один, посме?тливей из них,Увидя, что всего немного для троих,Смекнул, как делом тем поправить(Где силой взять нельзя, там надо полукавить).«Ребята, – говорит, – вы знаете Фому,Ведь в нынешний набор забреют лоб ему». —«Какой набор?» – «Да так. Есть слух – война с Китаем.Наш Батюшка велел взять дань с Китайцев чаем».Тут двое принялись судить и рассуждать(Они же грамоте, к несчастью, знали:Газеты и, подчас, реляции читали),Как быть войне, кому повелевать.Пустилися мои ребята в разговоры,Пошли догадки, толки, споры;А наш того, лукавец, и хотел:Пока они судили, да рядили,Да войска разводили,Он ни гугу – и щи, и кашу, всё приел.