— Правда? — Притворно вздохнул мечник. — А я думал вам нравится наблюдать за нашими тренировками… вы ведь в курсе, что за шанс наблюдать их столичный богачи платят немало.
— Тебе смешно?! Там вырезают гарнизон замка, как овец!
— Нисколько. — Ответил бессмертный, едва сдерживая улыбку. — Мне прискорбно, что вы тратили деньги на этот сброд. Раз они не могут сдержать врага в таких узких коридорах.
Один из магов вскрикнул и повалился на колени, опираясь о посох и глядя перед собой пустыми глазами. Губы дёргаются, выплёвывая обрывки слов и заклинаний, в уголках запузыривается жёлтая пена.
— Что с ним?! — Взвизгнул барон, забыв про бессмертного.
— Не знаем! — Ответил бледнеющий маг, стоящий ближе остальных к владыке замка. — Он пытался смять разум врагов, чтобы они бросились друг на друга… но что-то не так.
— Порождение тьмы… убийца богов! — Выкрикнул маг, забулькал, выплёвывая клочья пены и завалился набок, дёргая ногами, как спящий пёс.
Бессмертный оскалился, поднялся, держа меч в опущенной руке. Вопли снаружи приблизились к двери зала, и… всё стихло. Последний вскрик оборвался на пике.
Глава 60
Орландо разрубил засов через щель между створками, края дверей на мгновение вспыхнули от трения о клинок. Распахнул пинком и вошёл в зал, оскалившийся, забрызганный кровью. Волосы торчат красными иглами, бурые потёки спускаются по шее. Барон, завизжал и бросился к шкафу в дальнем углу. Четверо магов вскинули руки, а эльф с мечом, стоящий за ними сгорбился для рывка.
Первый маг умер, прежде чем раскрыл рот, Орландо рассёк тощую шею. Замахнулся на второго… эльф вырос между ними. Мечи столкнулись и руку эльфа отшвырнуло, вывернув локоть в обратную сторону, как кукольную. Маг грохнулся на зад, беззвучно разевая рот, а остальные бросились наутёк. Скьявона описала полукруг и нацелилась на отступающего мечника. Бессмертный скривился, рывком вправил локоть, не спуская взгляд с человека. Криво улыбнулся и… отбросил меч, поднял руки.
— Сдаюсь.
Орландо склонил голову набок, оглядел и шагнул мимо, к барону, истерично дёргающему шкаф. Тот медленно сдвигается, открывая узкий проход в темноту и мятежник попытался протиснуться. Вскрикнул, увидев надвигающегося человека, отскочил и рухнул на колени.
— Я тоже сдаюсь! Это всё ошибка! Досадная ошибка! Я готов принести любые клятвы верности её Императорскому Сиятельству!
Орландо ухватил за волосы, рывком поднял и оскалился в бледное от ужаса лицо. Уши эльфа обвисли, пряча кончики за плечами.
— Боюсь, ты слишком богат и влиятелен, чтобы остаться в живых.
Бессмертный, массирующий локоть, сидя на полу, скривился и торопливо отвернулся, когда человек впился в горло барона. Сёрбающий звук первого глотка, перерос в жадное чавканье, будто ребёнок высасывает сок фрукта через крохотный прокол в тонкой кожуре.
Орландо с отвращением утёр рот тыльной стороной ладони и отшвырнул труп. Сплюнул кривясь, будто вместо холодного вина хлебнул болотной воды. Жажда снизилась, но без удовлетворения. Кровь эльфов совершенно не то, что требует тело. Клыки приняли нормальный размер и едва ощутимо зудят.
Человек подошёл к бессмертному, пряча меч в ножны, хмыкнул, останавливаясь:
— Разумный выбор.
— Я, знаете ли, люблю жизнь больше чем смерть в бою. — Простонал эльф. — Надеюсь, по-вашему я достаточно беден и незначителен, чтобы жить?
— Вполне. — Ответил Орландо, оглядываясь в поисках ткани, которой можно обтереться.
Не найдя ничего лучше, подошёл к стене и начал обтираться шёлковой занавесью. Особенно тщательно утирая рот и шею. На кончике языке ещё остался омерзительно приятный привкус эльфийской крови, почему-то вызывающий ассоциации с настойкой из солодки.
— Кто ты такой? — Осторожно спросил эльф.
— Это не важно. — Буркнул Орландо, борясь с желанием обтереть язык занавеской. — Как тебя зовут?
— Айв.
— Так вот, Айв, сейчас ты пройдёшь по замку и сообщишь всем, кто жив, что сопротивление бессмысленно, если они и так не догадались.
— Думаю… они это уже поняли.
— Кстати, ты ведь Бессмертный?
— Да, но планирую переквалифицироваться в фермеры.
— Ого, давно?
— Уже целую минуту…
Вечером, в покоях барона, Орландо опустился в глубокое кресло и вытянул ноги к камину. От яркого пламени идёт сухой жар, пропитывает стопы и нагоняет сонливость. Трясущиеся от ужаса слуги принесли золотой поднос с едой, поставили на столик рядом и торопливо выскользнули, боясь привлечь внимание. Через каменные стены пробивается шум ненастья, в окно видно косые линии мокрого снега, плавно переходящие в крупные перья.
Зима.
Орландо чувствует её холодное дыхание, окутывающее мир. Скоро реки скуёт ледяной панцирь, а земля промёрзнет настолько, что войска смогут двинуться в путь.
Что тогда придумает Луиджина? Дочь говорила о секретном ходе в императорский дворец, но туда нужно добраться, а убийство глав заговора не даст ничего без армии. Заговор, это гидра, постоянно отращивающая новые головы. А могучее войско, это пламя, что прижжёт обрубки.
Скьявона с шелестом покинула ножны, Орландо повернул клинок и медленно повёл пальцем по металлу, вглядываясь в отражение глаз. Пронзительно голубых, но с толстыми красными венами и замутнением вокруг зрачков. Металл холодный, даже слишком, будто вытягивает тепло из пальцев, и гладкий, как лёд. Кромка лезвия зловеще сверкает, отражая пламя камина, а в глубине металла будто вспыхивают синие и зелёные искры.
Ни следа от пережитых температур и ударов. Орландо хмыкнул, подвигал бровями. Конечно, Серкано подарил ему хороший меч, одному Богу известно, сколько он на него копил и что сделал, но не настолько хороший. Клинок выщербился ещё до схватки с Гаспаром во дворце Папы Римского, а после был погнут. Да и даже новый, он не выдержал бы тех скоростей и сил, что Орландо развивает ныне.
Тем не менее, это определённо та самая скьявона. Вон, даже выцарапанные символы на внутренней части гарды, те же самые, что он сделал в первую ночь владения. Кажется, тогда хотел дать клинку имя, но быстро сдался так и не придумав достойное и пафосное.
— В конце концов, зачем мечу имя? — Спросил Орландо, будто ожидая ответа от скьявоны. — Хм… имена мечей, как клички людей, самые живучие даются кем-то другим.
Клинок молчит, а Орландо мыслями устремился к черноволосой ведьме, гадая, что она сотворила с подарком Серкано. Главное, зачем? Она говорила «убей бога войны», чтобы стать человеком… Это был совет или её изначальный план? Может, она привела его в этот мир только для этого? Но зачем ведьме убивать богов?
В затылке шевельнулась блёклая мысль, несущая в себе осознание. Эфемерная, едва различимая. Орландо скрипнул зубами, силясь зацепиться за неё, потянуть на свет. Ведь в ней, он чует, кроется ответ на три главных вопроса: почему, зачем и как?
Снаружи грохнуло и в окно блеснула вспышка молнии. Рокот покатился над заснеженным замком, стряхивая с крыш налипший снег. Орландо вздрогнул и потерял мысль. Глубоко вздохнул, взял с подноса кубок вина и поднявшись, подошёл к окну. Любоваться редким явлением зимней грозы.
Глава 61
Луиджина стоит у ограждения набережной и смотрит на тёмную ленту реки. Пушистый снег опускается на плечи и меховой воротник. Золотые волосы покрыты норковой шапкой красного цвета, украшенной драгоценными камнями и символами власти. Орландо стоит справа и наблюдает, как дочь протягивает руки и ловит особо крупные снежинки. Подносит к лицу и наблюдает, как изящная «звёздочка» превращается в каплю.
Она впервые видит снег, подумал Орландо и задрал голову щурясь. А ведь и он сам, давно забыл, как это мёрзнуть под порывами метели. Провёл ладонью по волосам, сбрасывая налипший снег. Невольно подивился, тому как они отросли, почти до прежней длины.
Вдали звякает рында, доносится плеск волн об тугие деревянные бока кораблей. Участок набережной окружён стражей, оттесняющей зевак, алчущих посмотреть на Императрицу.