— Выведите гарнизон в назначенный час, то есть вечером, — сказал он, — сперва солдат, затем младших офицеров, далее офицеров и выходите сами. Я пойду последним вместе с доньей Аиссой.
Оставшись один, Мотриль открыл дверь в комнату Аиссы.
— Вы видите, дитя мое, что все идет согласно нашим желаниям, — обратился он к ней. — Дон Педро не только уехал, он убит.
— Убит?! — воскликнула девушка, охваченная ужасом, в котором все-таки оставалось некое сомнение.
— Хорошо, убедитесь сами, — невозмутимо сказал Мотриль.
— О нет! — прошептала Аисса, разрываясь между страхом и желанием узнать правду.
— Не бойтесь, Аисса, и не медлите, я хочу, чтобы вы сами увидели, как обожаемые вами христиане обходятся со своими побежденными врагами и пленными!
Он увлек девушку из комнаты на площадку замка и показал ей палатку Виллана Заики, в которой еще валялся труп короля.
В ту минуту когда безмолвная и бледная Аисса созерцала это жуткое зрелище, перед телом на колени опустился мужчина и, взмахнув бретонским резаком, отсек дону Педро голову.
Аисса громко вскрикнула и почти без чувств упала на руки Мотриля.
Тот отнес Аиссу назад в комнату и, стоя на коленях у ее кровати, говорил:
— Дитя, ты видела, ты знаешь, меня ждет та же участь, что выпала дону Педро. Христиане предложили мне сдать крепость и гарантировали жизнь, но ведь они обещали сохранить жизнь и дону Педро. Вот как они держат свое слово! Ты молода и неопытна; хотя сердце у тебя чистое, а ум ясный, дай мне совет, как быть, прошу тебя.
— Я? Давать вам советы…
— Ты же знаешь христианина…
— Да, христианина, который не нарушит своего слова и спасет вас, потому что он любит меня! — воскликнула Аисса.
— Ты в это веришь? — спросил Мотриль, мрачно покачав головой.
— Уверена, — ответила девушка в восторге любви.
— Дитя! — возразил Мотриль. — Разве он пользуется какой-либо властью среди своих? Он простой рыцарь, и над ним стоят офицеры, маршалы, коннетабль, король! Я согласен, что он хочет простить, но другие безжалостны, они не пощадят нас!
— И меня тоже? — воскликнула девушка в порыве эгоизма, которого она не смогла сдержать; возглас Аиссы раскрыл перед мавром душу девушки, опасную для него глубину этой души, и доказал необходимость быстрого решения.
— Вас не убьют, вы красивая и привлекательная девушка, — ответил Мотриль. — Эти офицеры, маршалы, коннетабль, король простят вас, надеясь заслужить вашу улыбку или какую-нибудь еще более приятную награду! О, они мужчины галантные, эти французы и испанцы! — с грустной улыбкой прибавил он. — Я им не нужен! Я ведь для них опасный человек, они пожертвуют мной…
— А я повторяю, что с нами Аженор, который защитит мою честь ценой своей жизни.
— А если он погибнет, что будет с вами?
— Моим спасением станет смерть…
— Ну нет! Я смотрю на смерть с меньшей покорностью, чем вы, Аисса, потому что я ближе к ней.
— Клянусь, я спасу вас.
— Чем вы клянетесь?
— Своей жизнью… Кстати, вы ошибаетесь, я повторяю вам это, Мотриль, насчет того влияния, которым может пользоваться Аженор. Король его любит, он хороший слуга коннетабля, ему доверили важную миссию в Сории, вы знаете…
— Да, и вам тоже, по-моему, это известно, — сказал мавр, бросив на нее взгляд, исполненный угрюмой ревности.
Аисса покраснела от стыда и страха, вспомнив, что для нее Сория была именем ее любви и несказанных наслаждений. И продолжала:
— Поэтому мой рыцарь спасет нас. Если потребуется, я поставлю перед ним это условие.
— Послушайте же меня, дитя! — вскричал Мотриль, раздраженный этим упрямством влюбленной, которое мешало ему осуществить все то, что он задумал. — Аженор нисколько не способен спасти нас с вами, хотя он и приходил сюда только что…
— Приходил! — воскликнула Аисса. — И вы не сказали мне об этом…
— Я не хотел, чтобы все видели вашу любовь… Вы забываете о своем достоинстве, девушка! Он приходил, говорю я, умолять меня найти способ избавить вас от бесчинств христиан. Такой ценой он обещал защитить меня.
— Каких бесчинств? Они хотят опозорить меня, которая станет христианкой?!
Мотриль хотел закричать на нее, но повелительная необходимость заставила его приглушить яростный окрик.
— Как же мне быть? — спросил Мотриль. — Посоветуйте мне, время не ждет. Сегодня вечером крепость будет сдана христианам, сегодня вечером я буду мертв, а вы станете принадлежать командирам неверных как часть добычи.