На рассвете во дворе Спрингроузеза собрался отряд, вооружённый алебардами и мечами. Воспользовавшись тем, что сэра Филиппа одевал в латы его новый молчаливый оруженосец, Хьюго приблизился и спросил мнение господина относительно судьбы менестреля, воспитавшего Рэндалла.
— Как воспримет мои господин идею убить человека, прозванного папашей Терри? — спросил Хьюго.
— Я думал о нём, — признался сэр Филипп. — Он менестрель и, наверное, бродит сейчас где-нибудь по окраинам королевства, распевая глупые песни.
— Он в Лондоне, милорд, — возразил Хьюго. — И может разболтать кому-нибудь тайну Рэндалла.
— Вряд ли ему поверят, — сказал сэр Филипп безразлично. — Вполне возможно, он уже всё рассказал сэру Ральфу де Монфору и лорду Солсбери. В конце концов Рэндалл тоже не намерен держать язык за зубами, так что и сэр Саймон, и принцесса Уэльская, я уверен, уже в курсе дела.
— Но только папаша Терри сумеет доказать истину! — воскликнул Хьюго. — В Спрингроузезе его знают и помнят слуги; вероятно, есть и другие свидетели, готовые подтвердить, что он когда-то унёс Рэндалла из замка. Его нужно заставить молчать!
Но сэр Филипп считал устранение менестреля излишним. По его мнению, такой человек, как папаша Терри, не посмеет вмешаться в дела королей и графов в силу робости, которую все без исключения простолюдины ощущали перед вельможами.
— Оставайся в замке, Хьюго, — велел он. — Ты оказал мне хорошую услугу, выследив Рэндалла, и теперь предоставь мне самому разбираться со своими врагами.
Промолчав, Хьюго нахмурился.
«Ты просто недооцениваешь папашу Терри, милорд. Менестрель, сумевший воспитать Рэндалла не рабом, а изящным острословом, не будет трепетать перед знатью, — подумал он. — Я прекрасно знаю, что от такого ждать! Поэтому немедленно отправлюсь в Лондон, чтобы найти грязного мерзавца».
Закончив одеваться, Филипп сел на подведённого к нему оруженосцем боевого скакуна. Он не придал значения беседе с Хьюго и был уверен, что слуга не станет без его дозволения чинить расправу над менестрелем. Мост через ров со скрежетом опустили, подняли решётку и открыли тяжёлые ворота. Стуча копытами и бряцая железом, конница выехала со двора и понеслась к лесу.
ГЛАВА 42
Весь день до самого вечера кавалькада всадников из Спрингроузеза провела в пути, направляясь к границе с Шотландией. Встречные крестьяне из принадлежащих соседним графствам деревень с опаской и насторожённостью вглядывались в скачущий отряд. Многие узнавали в предводителе жестокого рыцаря — сэра Филиппа Монтгомери. К счастью, ему не приходило сейчас в голову ни напасть на них, ни сжечь пару хижин; не собирался он вторгаться и в замки их баронов. В тот день дела у сэра Филиппа были куда более важные. Он думал только о Рэндалле, своём сопернике, сумевшем сбежать из заточения.
Оставив позади деревни, замки феодалов и укрепления, возведённые англичанами для защиты от нападений разбойничьих шаек, сэр Филипп и его люди увидели квадратные башни Норема. У ворот и вдоль стен замка горели дрожащие факелы. Подвесной мост через ров был поднят.
Прибытие рыцаря и его отряда заметили ещё издали: на стенах, у бойниц, он заметил стражников и стрелков, державших арбалеты наготове.
— Похоже, мне здесь не рады, — пробормотал Филипп.
По его приказу один из оруженосцев отцепил от пояса большой рог и громко и протяжно затрубил. На сигнал с площадки крайней от ворот башни ответили.
Внимательно всматриваясь в показавшегося на площадке человека, чей панцирь, наплечники и налокотники тускло отсвечивали в свете факелов, сэр Филипп понял, что это Саймон Беркли, бывший воспитатель его величества. Тёмный длинный плащ на Саймоне периодически вздымался от порывов ветра. Без шлема на голове, закованный в доспехи, он появился на башне, чтобы вести переговоры с прибывшими всадниками.
— Я — лорд Филипп Монтгомери, — крикнул граф, придерживая за узды свою нетерпеливо фыркающую лошадь. — А вас я узнал сразу, сэр Саймон, знаменитый английский рыцарь и верный слуга её высочества. Вероятно, от лица принцессы вы и будете беседовать сейчас со мной?
— Да, и именно от неё я имею распоряжение прогнать вас, сэр, от стен Норема, — холодно ответил Саймон.
— Бросьте, Саймон! У вас нет ни людей, ни оружия, чтобы оттеснить меня, — отозвался Филипп.
— У вас тоже не хватит людей, чтобы ворваться в замок! К тому же я уверен, что вы не осмелитесь бросить вызов отряду принцессы Уэльской, — сказал сэр Саймон. — Потому предупреждаю вполне миролюбиво: разворачивайте лошадей!