— Филипп уже уехал от стен Норема? — воскликнула она.
— Да, миледи, — ответил сэр Саймон, чуть поклонившись. — Я прогнал его, выполняя ваш приказ.
— Благодарю, что не выдали меня, ваше высочество! Благодарю вас за те милости, что вы мне оказываете! — упав перед принцессой на колени, вскричал Рэндалл.
— Встаньте, милорд, — попросила она. — Вы — сын короля Англии, и не вам лежать у меня в ногах.
Не смея прекословить, Рэндалл поднялся. По щекам его текли слёзы благодарности.
— Благодарю, сэр Беркли, — прошептал он, повернувшись к Саймону.
— Я всего лишь защитил сына короля, которому когда-то служил, — бесстрастно пожал тот плечами. — Благодарности ни к чему. Я всегда принадлежал Англии и своей госпоже. К тому же, окажись вы простым менестрелем, за вас тем более следовало бы вступиться. Разве не долг каждого доблестного воина проливать собственную кровь ради слабых и угнетённых?
Рэндалл тотчас вспомнил, как совсем недавно Саймон признался, что ни он, ни принцесса не стали бы поддерживать его в борьбе с Филиппом, если бы не его знатное происхождение, но воздержался от острословия. В конце концов Саймон Беркли готов был скрестить с его врагом копья по одному лишь намеку Джоанны, и Рэндаллу было приятно, что принцесса на его стороне.
Взойдя на башню, Рэндалл окинул взглядом просторы, над которыми пылал рыжим заревом закат. Отряд сэра Филиппа скрылся за грядой скал, и на много миль от Норема не было видно никого, за исключением одинокого монаха, уныло бредущего в сторону Шотландии.
Рэндалл преисполнился волнением при мысли о Дункане из клана Маккензи, возвращение которого в Норем так много для него значило. Невольно он перевёл взор к мерно текущему Твиду, противоположный берег которого относился уже к владениям Роберта Шотландского, и погрузился в размышления. Верность Саймона Беркли принцессе спасла его сегодня, но он знал, что и Филипп не отступится.
ГЛАВА 43
Путь, ведущий из Спрингроузеза к обители Рило, лежал через густые леса, в которых орудовали не только шайки разбойников, но и люди шерифов. Любой скиталец должен был сохранять осторожность, продвигаясь по нему. Труднопроходимые чащи, которыми шёл покинувший Спрингроузез Морис Мервилл, наполняли таинственные звуки, пугающие шорохи. Кроны семисотлетних деревьев переплетались в вышине, но сквозь их могучие ветви проглядывало хмурое небо. Оруженосец, оставив в замке оружие и панцирь, брёл тайными тропами, которыми нередко пользовался, добираясь из Йоркшира до поместья Гисборна.
Перед тем как навсегда уйти в обитель цистерцианцев, он хотел побывать у леди Памелы, чтобы поведать ей о событиях, произошедших с Рэндаллом.
О Тесе он старался не думать, поскольку чувствовал свою вину перед ней и потому, что уже твёрдо вознамерился стать монахом, а святым отцам запрещалось любить женщин. Только постриг и раскаяние могли, по мнению Мориса, искупить его грех.
Юноша провёл в путешествии весь день, и лишь вечером, когда начала сгущаться мгла, дорога вывела его к серому замку сэра Гисборна. Вилланы топили очаги во дворе возле хижин. Появление пешего и безоружного Мориса, которого они хорошо знали, вызвало у них недоумение, ведь им было известно, что он служил оруженосцем у богатого соседа Филиппа Монтгомери и прежде всегда приезжал на превосходной лошади.
Приблизившись к подвесному мосту, переброшенному через ров на железных цепях, Морис был замечен леди Памелой, гуляющей по стене вместе со служанкой.
— Теса! Кажется, в замок прибыл Морис Мервилл! — вскричала она.
Девушки заулыбались, а щёки Тесы вспыхнули румянцем. С тех пор как Морис, не сказав никому ни слова, покинул замок Гисборна, она не переставала думать о нём и вместе с леди Памелой часто перебирала причины, сподвигшие оруженосца к столь странному отъезду.
Спустившись во дворик, обе бросились ему навстречу, засыпая вопросами. Но Морис держался холодно и сдержанно.
— Я проделал путь, чтобы поговорить с вами, миледи, о вашем супруге, лорде Рэндалле, — молвил он.
— Откуда ты знаешь, что Рэндалл — мой супруг? — насторожилась Памела.
— Увы, мне многое известно, и потому я сегодня стою перед вами. Но я прибыл, чтобы рассказать о событиях, случившихся после его отъезда из замка вашего отца.
— Ну что ж, идём в башню, Морис, — пригласила Памела. — Поешь чего-нибудь, а потом расскажешь, что приключилось с Рэндаллом.
От волнения у неё перехватило дыхание. После того как они расстались, она ещё ничего о нём не слышала, и слова Мориса, служившего оруженосцем у соперника её мужа, встревожили её. Морис тоже заметил, как побледнела Памела.