Он сам, так же, как и давешний утопленник, скользнул пальцами по крутнувшемся бревну, но больше не стал пытаться залезть обратно. Падая в воду, Санька машинально сделал большой вдох и, погрузившись под брёвна, оттолкнулся от них руками и нырнул глубже.
Вода в Луге была прозрачная, потому что река текла по песку, гравию и, кое где, по известняковым плитам. Санька чётко видел под водой дно и плавающих рыб. От сотрясения в его голове немного гудело и появилось ощущение, как тогда, когда от удара по голове он в первый раз перешёл в тонкий мир.
Санька и сейчас бы, наверное, смог бы «перевернуться», но тело его находилось под водой и надо было не играться в «переходы», а выныривать. Подавив приступ тошноты, он усиленно погрёб руками против течения. Река у дна и у берегов течёт значительно медленнее и ему за несколько гребков удалось приблизиться к краю завала.
Вынырнув, Санька огляделся, увидел всего четыре лодки и поплыл к правому берегу. Залом всё увеличивался. Спасать уже было некого.
* * *
Разбирая залом, просто пускали брёвна вниз по течению. Одна из лодок поплыла перед ними. Санька после того, как оторвали от берега последнее бревно, от предложенного струга, принадлежавшего утопнувшим, отказался, а повёл свой караван, так же сидя на брёвнах. Но это случилось на следующее утро, а в ночь после катастрофы к нему пришёл Леший.
И не подумайте, что Саньке причудилось. Нет. Санька мухоморы тогда ещё не пробовал, и волчих ягод не ел. Он просто лежал возле костра, чуть в стороне от других лесников, смотрел на звёзды, да на огонь, когда услышал тихое покашливание.
Саньке сначала показалось, что это что-то хрипит в него в груди, но потом всё-таки услышал конкретное «кхы-кхы», и очнулся.
— Кто здесь? — Прошептал он.
— Кхы-кхы… То мы… Лесные жители. Хилое семейство. Я лесовичок, а тут ещё и кикиморка, жёнка моя.
Санька встрепенулся.
— Кикиморка? — Санька насторожился. — Что за кикиморка? Кто такая? Откуда?
— Так, это… Моя кикиморка… Тута живём вместе.
— Долго?
— Годов… Не считаем.
Санька вгляделся в темноту. От того, что он до этого смотрел на костёр, его глаза некоторое время ничего не видели. Потом привыкли к темноте, и Санька разглядел «сладкую парочку».
И лесовичок, и кикиморка были очень маленького росточка и какие-то слишком лесные. Одетые в непонятные лохмотья, скорее всего сотканные из мха, они так походили друг на друга, что понять, кто из них кто, Санька не смог.
Словно прочитав Санькины мысли, леший сказал:
— Муж и жена — одна сатана.
Санька вздрогнул, вспомнив, что и Гарпия читала его мысли, вздохнул и согласился:
— Это точно!
Помолчали. Санька не выдержал первым.
— Чего пожаловали? — Спросил он, как можно мягче, чтобы не обидеть.
Предыдущий опыт общения с лесовиком оставил у Саньки впечатление, что Лесовики — существа обидчивые.
— Помощи просим. Водяной заел совсем.
— В смысле? — Удивился Санька.
— Ну, как?! Берега моет, дерева валит. То тут размоет, то там речка бежит. И, главное, всё просто от вредности. Не поладили мы с ним из-за моей кикиморки. Давно это было… Захотел её в жёны взять! А где это видано, чтобы кикиморы за водяного шли. Водяные вообще не женятся. Не уж-то ему русалок не хватает?! Вот и вздорим. Давно уже. Утомил он меня… И лесу от того сплошной урон.
— А я как тебе могу помочь?
— Прикажи ему!
— Вот те раз! С чего ему меня слушаться?!
— Ну, как? В тебе сила Гарпии, жены твоей. Она смотрящей по нашему району была.
Санька удивился, услышав жаргонные слова от лешего. Он посмотрел на его пальцы, но те не торчали врастопырку и Санька усмехнулся, подумав, что это выглядело бы забавно.
— Да, я не… — начал Санька, но прикусил язык.
Он хотел сказать, что никто он сейчас и звать его никак. Однако… Хотя силой он пользоваться сейчас не умел, но, вероятно, она в нём есть. И нечисть её видит.
— Недосуг мне заниматься делами вашими, лесовичок. Видишь, лес сплавляем. Нельзя его оставить. Не справятся мужики.
— Да, тут делов на полушку. Он где-то рядом крутится, водяной-то. Это ведь он пакость вам учинил. Намыл эту косу. Тут ещё давеча ровнёхонько было. Проказничает он. Скучно ему, видите ли. А занимайся делом и скуки не будет!
— Да какое у водяного дело? — Усмехнулся Санька.
— Не скажи-и-и… — протянул леший. — А берега? Что у нас тут за берега? Размытые, не поймёшь, где старица, а где русло, заболачиваются, река мелеет и красоту теряет. Говорят, ниже по течению даже пороги есть! Красота, говорят! Русалкам есть где развлечься.
— Так, коли болотятся, так кикиморка твоя должна радоваться…