Глава 9. Баронесса с зелеными глазами
Деревня состояла из дюжины круглых домов похожих на юрты, окруженных черными розариями и огородиками с кокетливыми палисадниками. В огородиках росли помидоры величиной с кокос, редиска с кулак и всевозможная зелень. Все это было населена некими существами, как две капли похожими на Мастера Йоду, но не в сутанах, а опять же в тирольских шортах и шляпах. На специально огороженной площадке среди пестрых соцветий чего-то похожего на клевер, паслись чистенькие розовенькие свинки, причем на площадке было настолько чисто, что складывалось ощущение, что эти милые животные питаются цветами и оправляются радугой. Главный Йода указал нам две длинных коновязи к которым его односельчане шустро привязывали мешки с зерном.
Но как же этот Йода похож на настоящего, честно говоря, эти дежавю и совпадения, уже настолько приелись, что перестали вызывать интерес. Еще там были непонятные домашние животные похожие на ящериц с восемью лапами и довольно таки натурально лаявшими, они все были в железных ошейниках, а глаза у них были разного цвета и светились даже днем. Джидаи видимо поклонялись Силе, именно в виде нашего Зеленого Сусанина, так как устроив демонстрацию вселенской любви к шару, они переключили свою благожелательность на нас, включая в оную, в сопровождении нас в отдельные комфортабельные комнаты, выглядевшие гораздо роскошнее, чем местные домики снаружи, и абсолютно пиршественное меню, то есть привал легкой кавалерии удался… Почти… «Чуйка» была полностью нейтральна, только на угощения пейзан откликалась легкой белой дымкой и еще была одна непонятка, мы опустошали блюда с домашними колбасами и жареным мясом, и тазики с салатом, но никак не могли наестся.
Когда я проснулся поутру, от тревожного вопля «Чуйки», лошадей не было, впрочем, как и Мастеров Йод, да и самой деревни джидаев тоже, все окружающее развеялось буквально у меня на глазах. Я гаркнул: «Подъем. Тревога. К бою!».
Хорошо, что по бивачному уставу, вместо подушек у всех отрядников были седла, под которыми были переметные сумки, а оружие и колчаны, были под боком. Как мудро говорил мой старый командир, Устав для того и существует, чтобы хлебалом не щелкать. Зато на поляне присутствовала рыжая девица с зелеными глазами, которая сидела на пеньке и с насмешливым любопытством наблюдала за нашим пробуждением.
Мои друзья опасливо на нее уставились, ибо в памяти еще была свежа сцена встречи с Дочерью Лесника (виконт Алекс даже на всякий случай переместился в арьергадпостроения), а я сразу все понял и представившись, пригласил барышню отойти в сторону для приватной беседы, и вот что она мне рассказала…
— «Меня зовут баронесса Анастазия фон дер Пфаннкюхен, я сотрудница секретной службы императора Александра, работала под псевдонимом Лисица. Была опоена сонным зельем на приеме у комиссара департамента Ла-Рош-сюр-Йон, по случаю визита туда генерала Бонапарта. После танца с которым выпила бокал шампанского, присела на банкетку, так как у нее закружилась голова и больше ничего не помнит, вплоть до момента, когда очнулась в Вандейском лесу на костре, где меня хотели сжечь, как ведьму. Среди монахов-оборванцев и шуанов, разглядела своего британского „коллегу“, сэра Эндрю. Голос дал мне надежду на ещё одну жизнь, заодно обещав подменить меня на костре мерзавцем Эндрю. С удовольствием понаблюдав на визжавшего в огне мерзавца, я перенеслась сюда, и моя новая жизнь началась в теле некоей наемницы, бастардки Аннеты, которая должна помогать некоему тану маркизу. Я естественно согласилась, ибо стать верной и что характерно живой соратницей молодого и красивого маркиза („красивого“ я по достоинству оценил и чуть было не зарделся), не в пример лучше, чем быть сожженной ведьмой. Голос много чего мне на рассказывал, но одно я поняла точно, я являюсь неким ключом, причем единственным в своем роде, и без меня к заявленной Голосом конечной точке попасть невозможно, а маршрут до той самой Двери, у меня буквально отпечатан в памяти. Это Мифриловая пещера, куда мы и направимся сейчас. И вот еще что маркиз, изменить вам, причем во всех смыслах, я не смогу физически, как мне объяснил Голос, я строго закодирована и измены просто не переживу» — И тут из ее зеленых глаз хлынули слезы, настолько горькие, что я ей почти поверил (ну чем я хуже Бонапарта, ведь он ей тоже поверил).
У Селены при виде Аннеты-Анастазии, выражение лица, стало как у старой девы, увидевшей в корзинке для вязания дохлую змею, ведь из Прекрасной дамы в отряде, она сразу становилась еще одной из, чем теряла свою уникальность. Григ, уловив своим зорким взглядом игрока, вспышку эмоций, проворчал, что мол и одна женщина в отряде минус, ну а уж две, точно не плюс…На что я ответил, что всё-таки каждый минус — это половина плюса, не меньше, а иногда и больше, особенно если девушки симпатичные, чем вызвал волну мин, гримас и хихиканья, среди своих соратников.