На несколько мгновений извозчик завис. Он затравленно переводил взгляд с меня на дорогу и обратно.
— Не-ет, — чуть заикаясь ответил он. — Хровн же видел твой бой с Говардом. Видел, как тот звал тебя демоном, как тебе, Господин, было больно от Святой воды. И… пахнет от тебя уж точно не как от человека.
Вот так новость! Интересное кино, а я думал, слепая уверенность гулей строится только на двух вопросах Хровна. А он оказывается и подглядывал, и…
— А как пахнет? — быстро спросил я.
Последние несколько секунд Дрох сидел затылком к дороге и пялился на меня. Поэтому я видел, как его страшная рожа расплылась в блаженной улыбкой. Вашу ж мать, никогда не думал, что можно улыбаться без губ! Б-р-р, ужасное зрелище.
— Отвратительно, — с наслаждением пробормотал он. — Как цветущий хрюкжус.
— Хрюк-кто? — недоумевающе переспросил я.
— Ну хрюкжус-же, Господин, — изумленно повторил гуль для тех, кто на бронепоезде. — Цветок жеж такой в виде поросячьей жопы. Или ты его по-другому называешь?
— Может быть, — не стал спорить я. — А от гулей туже им пахнет?
— Не-е-е, Господин. Мы не достойны. Мы ж не высшие демоны, — с благоговением произнес он. — Оп! В гриву всех церковников, чтоб им! — выругался гуль, едва не слетев с облучка.
— За дорогой следи, а то следующую кочку не переживешь, — усмехнулся я, выбросив за борт яблочные огрызки.
Дрох со рвением исполнял мой приказ — заранее аккуратно объезжая все неровности тракта, при этом напевая под нос занятную песенку. Бубнил тихо, поэтому всех слов я разобрать не смог, но из того, что понял, сделал вывод, что у лирического героя данного произведения ярко выраженные сексуальные девиации, ибо то, что он хотел сделать со всеми «человеками» сразу не пришло бы в голову и самому поручику Ржевскому.
Слушая веселое мурлыканье гуля, я размышлял о своей нелегкой судьбе и о мироздании. Точнее мироздании сразу двух миров.
Итак, магия бесспорно есть даже в нашем насквозь техногенном мире. А ведь многие мечтатели считают, что он утратил всю романтику, и грезят иными мирами. Которые, оказывается, все-таки существуют. И путешествие между мирами возможно с помощью хомяков.
Да уж, занятно получается.
Теперь я точно знаю, что… Хм… Когда это было-то? Четыре дня назад? Уместно складывать дни разных миров? Есть у них общий знаменатель?..
А! Черт с ним! Не ученый же я и не философ. Пусть будет четыре.
Итак, четыре дня назад, в канун дня рождения меня начал преследовать Юра. Хм, действительно, хватит называть это грызуна «хомяк». Он уже сыграл в моей жизни куда большую роль, чем девяносто девять процентов знакомых. А присвоенное Дроном имя Юре вполне подходит.
В общем, Юра явился ко мне не зря. И, как сказали куклуксклановцы на складе, он — мой фамильяр. Он пришел за мной, но как-то у нас все не складывалось, до тех пор, пока маги в масках политических лидеров не похитили меня.
Почему маги? Ну а что за живой дым слетел с рук Обамы и вырубил таксиста?
Другой вопрос, почему сейчас? Почему и Юра, и Обама со своими прихвостнями, появились рядом со мной одновременно?
Элементарно — День Рождения. Видимо, двадцать один год — знаковая дата не только в Америке. И многое говорит в пользу этой версии. Особенно поздравительные слова дяди Гены и его подарок, который Юра не забыл телепортировать сюда вместе с моей тушкой.
Переведя взгляд на катану, я вспомнил праздничный вечер. Но почему я должен был распаковать меч только дома? И кто снял с него подарочную упаковку — фермер или сектанты?
Хотя это и не особо важно… Даже мысленно анализируя произошедшее, я хожу вокруг да около основных вопросов… Что ж, пожалуй, хватит юлить. Самому с собой нужно быть откровенным.
Дядя Гена знал, что я не самый обычный человек. Все его поведение явственно указывает на это. Я почти уверен в собственной правоте.
А раз знал, значит тоже демон? Или другой маг? Хм, странный ангел-хранитель?
Вернусь и хорошенько тряхану этого гигантского Бегемота. И, если получится, узнаю еще кое-что.
Почему это я демон?
И кто, черт его дери, мой настоящий отец?
Хотя с этим вопросом лучше к матери обратиться. Не успокоюсь, пока не получу вразумительного ответа.
Волна самокопания отступила так же резко, как и нахлынула.
— Стой! — неожиданно выкрикнул я.
— П-р-р! — натянул поводья Дрох и, когда лошадь остановилась, изумленно воззрился на меня. — Что случилось, Господин?
Перепрыгнув через борт телеги, я уверенно зашагал в траву, окаймляющую тракт, и замер, подойдя вплотную к толстому стволу ближайшего дерева. Я не очень силен в ботанике, чтобы сходу определять названия растений, поэтому нареку этого высоченного ветвистого парня вязом.
— Эй, Господин, не трогай их, — раздался позади меня перепуганный голос приближающегося гуля.
— Поразительно… — выдохнул я.
Если бы не удачно упавший солнечный луч, я б не обратил внимания на яркий блик, исходивший от ствола дерева. Подойдя ближе, понял, что не зря топтал сочную зеленую травку по пути сюда.
То, что блеснуло, и должно было блестеть. Ведь в коре этого вяза застрял изумруд! Правда какой-то мутный. Если бы не пара сколов, даже на солнце не пустил бы столь заметного «зайчика».
— Господин, не стоит трогать Жабьи наросты! — почти выкрикнул запыхавшийся Дрох, схватив меня за запястье.
— Почему? — удивился я, не решаясь прикоснуться к растущему на коре вяза изумруду.
— Ну дык… — округлил глаза гуль, удивленный моей неосведомленностью. — Все ж знают — чуму подхватить можно!
— Все знают? — не понял я, отдернув руку. Дрох покорно отпустил меня. Я стоял прямо перед ним, глядя в мутные глаза своего собеседника. — А я вот не знаю. Рассказывай.
— Эм… хм… — постучав зубами, задумался гуль. — Да чего говорить-то? Нельзя и все. Преступление страшное. Только собиратели наростов могут их снимать. А любого другого, если заметят за этим делом, мигом вздернут.
— И чего ж ваши собиратели делают с изум… наростами?
— Дык, знамо ж что — увозят и уничтожают!
Дрох говорил с такой уверенностью, будто рассказывал о чем-то само-собой разумеющемся. Я верил в искренность этого антропоморфного существа, но сомневался в самой правдивости его слов.
Вновь повернулся к стволу вяза. Блин! Ну изумруд же! Не такой, как у мамы в кольце — там с огранкой, но…
Тогда я не знал, как назвать чувство, которое уже не впервой за сегодняшний день шепчет мне, как стоит поступить. Предчувствие? Чуйка? Главное, нутром ощущал — хорошие камешки. Нужно брать.
— Нож есть? — снова обернулся к гулю.
— Что, Господин? — не сразу сообразил он, а как понял, округлил глаза пуще прежнего. — Господин, я же говорю…
— Ты хоть одного знаешь, кто подхватил чуму от этих наростов? — перебил я Дроха.
Задумавшись, он смешно нахмурил гнилой лоб и неуверенно покачал головой.
— А про изумруды слышал? — не унимался я. На сей раз он уже с большим энтузиазмом отрицательно покачал головой. — Вот видишь, — хмыкнул я.
— Но, Господин… — все еще сомневался гуль.
Я тяжело вздохнул и позволил себе положить ладонь ему на голову. Как собаке. Лишенной шерсти и кожи собаке.
— Послушай, — вкрадчиво проговорил я. — Я… хм… Ильяриз, верно?
— Верно, Господин, — не задумываясь, кивнул он.
— Думаешь, какая-то чума сможет мне навредить?
— Нет, Господин. Но король…
— А что король? — самоуверенно хмыкнул я. — Что мне король? — дернул подбородком, размышляя о том, что все равно вскоре собираюсь свалить из этого мира. В этот момент в глубине души метался, словно рыба в сети. С одной стороны, правильнее сперва найти хомяка и убедиться, что тот без проблем сможет вернуть нас домой. Посмотреть на Юру, договориться и лишь потом идти выковыривать изумруды из деревьев. Набрать вдоволь да свалить в свой мир. Но с другой, кто знает этого грызуна? Может он снова без предупреждения портал откроет. И все — плакали тогда мои камешки!
— И то верно, Господин! — безгубый рот гуля растекся в восторженной улыбке. — Что вам до какого-то короля, а?! Сейчас сгоняю за ножиком! В телеге припасен! — крикнул он, пулей метнувшись в сторону тракта. Хех, ну вот, мои терзания и окончены. Не врубать же заднюю, когда на тебя так преданно смотрят. Сейчас наберем мешочек камешков и домой. Главное не жадничать.