Перешеек являлся олицетворением отчаяния. Это место словно выпивало все доброе и хорошее, что есть внутри человеческой души. Неудивительно, что Ров никто и никогда не смог взять с юга; когда даже сама земля старается тебя прикончить, ухватить за ногу и всосать в себя без остатка, возникает лишь одно желание: бежать отсюда подальше, и Иные пусть поберут этих северян, чтоб им неладно.
После Перешейка люди вроде как ожили, очнулись, и всего за неделю добрались до переправы через Зеленый Зубец, за которой сразу же находились город лорда Харроуэя и гостиница на перекрестке. Оттуда до Королевской Гавани было уже рукой подать. Король Роберт приказал разбить лагерь и отдыхать, пока навстречу уже спешил отряд из столицы, во главе с Ренли Баратеоном и Барристаном Селми.
Палатка, устроенная специально для гвардейцев лорда Старка, сейчас пустовала – еще час назад все ушли на завтрак. Менталитет у здешнего народа был таков, что никто никуда особенно не торопился. А зачем, собственно? Почему бы и не посмаковать мясо и вино на природе, наслаждаясь последними днями долгого лета?
Наскоро проглотив овсяной каши с медом, я вернулся в палатку. Моя стража наступала только вечером, и почти весь день я мог посвятить собственным делам. Призрак, свернувшись в пушистое белое колечко, сопел на моей лежанке. Я согнал зверя, намереваясь навести порядок на спальном месте.
Я уже думал и сам прикорнуть часик-второй – в последнее время я плохо спал. Ко мне начали приходить странные видения по ночам – редкие и краткосрочные, сюжет которых я почти не помнил, проснувшись. Джон вроде бы не обращал никакого внимания, но я догадывался, в чем дело.
Джон, как и все Старки нынешнего поколения, был варгом. В книге он видел волчьи сны, и даже вселялся в Призрака, но бессознательно, не понимая, что творит. Варамир Шестишкурый, могучий оборотень за Стеной, овладевший сразу шестью зверями, утверждал, что Джон намного сильнее его, хоть и неопытен.
Снаружи заржали кони, ровно загудели голоса, словно в улей палкой ткнули. Наша палатка была разбита у оживленной дороги рядом с гостиницей на перекрестке дорог.
Я устремился наружу. Призрак уже было хотел увязаться за мной, но наткнувшись на предостерегающий взгляд, вернулся на место. Оглядываясь на судьбу Леди, я предпочитал, чтобы лютоволк находился как можно дальше от Ланнистеров, и Джоффри в частности.
В целом, после отбытия из Винтерфелла в королевском отряде царила относительно спокойная атмосфера. Вроде бы можно выдохнуть и расслабиться, но было как-то очень спокойно. Затишье перед бурей? Ну да. Чем жарче летний зной...
Я отбросил тяжелый полог в сторону и прищурился, когда по привыкшим к полумраку глазам резануло лучами утреннего солнца. На улице царило какое-то нездоровое оживление.
– … Судя по твоей крайней молодости, ты можешь быть только Ренли Баратеоном, лордом Штормового Предела и советником короля, и это имя я называю, – выбился из фона голос Сансы.
– Судя по его крайней молодости, он может зваться просто Брыкучим Ослом, и так именую его я.
Некто звонко рассмеялся, и смех разошелся волной по толпе.
В самом центре этой толпы было много знакомых лиц – как старых, так и новых. Серсея, и Джоффри с Сансой, рука об руку, а напротив них – лукаво улыбающийся Ренли, темноволосый красавец в великолепном густо-зеленом панцире, с рогатым шлемом под локтем. Пятым участником разыгравшейся сценки являлся сир Барристан Селми, в отливающих белизной и золотом доспехах Королевской Гвардии, низ которых был изрядно запачкан за долгую дорогу.
Моментом позднее я разглядел Илина Пейна, стоящего чуть поодаль. Весь мрачный, в потрепанной кольчуге, с обнаженным двуручным мечом за спиной. Видимо, королевский палач презирал такую низменную вещь, как ножны.
– Мне нужно поговорить с советниками. Джоффри, ты бы не мог занять нашу гостью? – спросила Серсея.
– Я был бы очень рад, – поклонился Джоффри.
Взяв Сансу за руку, он повел ее через толпу в моем направлении. Я поспешил убраться с дороги. Рядом с ним лучше было прикинуться ветошью и не отсвечивать. Маловероятно, что Джоффри заинтересуется моей личностью, но несмотря на статус гвардейца десницы, вряд ли для Ланнистеров я стою намного выше того сына мясника, которого зарубил Пес.
А вот и Клиган, кстати. Материализовался где-то на краю поля зрения, встал большой черной тенью за спиной у принца.