С улыбкой встретили трёх вышедших друг за дружкой близнецов, у каждого кипа книг, а под мышками ещё и свитки. Ребята постарались аккуратно сложить к общей куче, что предусмотрительно под навесом и рядом с храмом.
— Я мало читала, но любимые есть, — сказала Вероника.
— А какие? — во все глаза воззрился на председателя.
— Хм, “Дымные Города” и, наверное, “Зерно”, — ответ серьёзный, видно, что не вымучивает из себя.
— О, так это драма! Я такое иной раз с опаской читаю.
— Считаешь их не очень?
Вероника — это совершенство, поэтому даже если бы и считал эти сериалы плохими, то по возвращению перечитал, а потом и на полочку убрал, в красный угол. Но эти комиксы знакомы очень хорошо и отзываются в сердце грустью.
— Нет-нет, истории прекрасны! — заверил со всей жестикуляцией, к заметному интересу со стороны вышедших Журавля и Рили. — Просто я до сих пор грущу из-за итога. Я понимаю, ни Здрав, ни уж тем более Втоломей, не могли иначе — так сложились обстоятельства. Но, чёрт побери, это так ужасно!..
Вероника опустила фиалковый взор, и я отчётливо вижу сильное удивление.
— А ты не думал винить автора, мол жесток и мог иначе? — спросила она.
— В смысле?.. — я с полным непонимание смотрю на собеседницу.
— В прямом — автор мог бы смягчить повороты сюжета и не мучить героев, тем паче, потеря родового поместья и всех близких для Здрава была просто ударом.
— Не-е-ет, что ты! — живо заверил я. — Автор рассказывает и рисует историю такой, какая есть. Ему и самому тяжело такое на бумагу переносить, но иначе не будет правды. Я вообще потом лежал, стыдно признаться, плакал. Особенно из-за младшенькой Вики… Чёрт, сам полюбил её сильно!
И вновь лучатся глаза председателя и играет тончайшая мимика идеально гладкого, с ровным тоном, лица. Очи распахнулись, радужка полыхнула фиалком, в обрамлении такого контрастного и темного ободка.
— Надо же! — произнесла Вероника. — Я даже и не рассматривала вопрос таким образом. Привыкла думать, что авторы специально издеваются над героями.
— Такие есть, к сожалению, — скорбно ответил я. — Но это сразу видно — сюжет притянутый. Настоящие авторы так не делают. История есть история, со всеми красками и оттенками, в том талант и заключён, что нужно с точностью передать всю истому души!
— Ах, Матус, — восхищённо отвечает Вероника, — ты прекрасно сказал! Я запомню.
Смущение тут же охватило и сковало так, что трудно вымолвить и слово. Знатно раскрасневшись выталкиваю:
— Спасибо! Это я так…
Надёжно укрыв добычу водонепроницаемым тентом, мы вернулись в лагерь. Августовский вечер тянется долго, так что костёр, вновь порадовавший нас, успел разгореться и погаснуть. Настроение приподнятое, ведь столько всего удалось отыскать, даже уже крутясь в спальнике, трудно заснуть, но усталость переборола. Глубокий, как океанское дно, сон, вдавил в землю и мысли погасли.
На следующий день мы свернули лагерь и снова двинулись к храму, тропа уже знакомо бежит по боку холма, виляя в промытых за много лет оврагах. Деревья растут густо и приятно зеленеют, но уже более тёмным цветом, чем весной, видны даже редкие вкрапления жёлтого. Храм, скала и площадь оказались на месте, как и наш схрон. Только с одного края видно, как кто-то из любопытных животных поковырялся. Впрочем, запахов съедобных не оказалось, посему всё цело. Здесь мы часа два делали список найденного и затем паковали для более удобной транспортировки вертолётом. Братья-изотопы быстро притащили несколько крепких веток, Варг достал пластиковые хомуты и вскоре паллета была готова. Сложили, связали, укрепили по бокам ветками же, и снова в путь, теперь уже к селению служителей.
Трудно понять, почему оно далеко от храма. Я и так думал, и по-другому, но свет пролила Вероника — скорее всего, там вроде скита для молодых храмовников-учеников. В уединённом месте они постигали учение и себя. Учились входить в состояние медитации и пробуждали чувства. Это звучит логично, хотя как бы то ни было, лагерь нам разбивать там.
Дошли быстро, даже замечаю, как стал выносливей и уже не сильно донимает тяжесть переходов. Но ещё и из-за уверенной тропы, что раньше была широкой, торной. Даже спустя столько времени мы легко сориентировались.
Место очень приятное и по-своему уникальное — два полухолма-полугоры здесь сходятся, образуя ущелье и ручей по низу. Мы рядом с их начальной, верхней точкой, а выше они положе и уже окончательно сливаются. Здесь же есть даже небольшой водопад, с потемневших от мхов и налёта камням, срывается весёлый ручей, смелый и объёмный, как маленькая речка.