— Сапа, привет, — позвал я.
— Ой! — девушка дернулась закрыть монитор руками. — Пока не готово.
— Понимаю, — отвечаю смеясь, — но уже восхищает. Правда же?
Вероника кивает, а я замечаю незнакомый, но удивительный огонёк в глазах председателя.
— Ну, спасибо, конечно, однако лучше будет законченный арт оценивать, — робко сказала Агния.
— Хорошо, как скажешь, — спешу согласиться и поддержать я. — Рад, что успехи есть и много. Прям восхищаюсь твоим умением художника.
— Ещё раз благодарю, — лопочет одноклассница, — хотя мне всегда кажется, что плохо.
Пока я старательно убеждаю Агнию, председатель села рядом с девушкой. Взгляд невольно касается красоты Вероники, но и ангел-светоч влечёт меня, как мотылька. Уникальный момент созерцания двух воплощений торжества и величия дев, они разные, но похожие в главном — душа полна восхищения, в сердце щемит от чувств, а горло перехватывает. Я парю в небесах и на лицо прокралась улыбка.
Художница урывками-урывками, но вновь вернулась к процессу. В принципе, нам нет причин оставаться — результат виден, всё у Агнии хорошо, вот только посмотреть за рисованием хочется, в итоге, показываю Веронике знаками "я за кофе”.
Приходиться уклонятся от торчащих грибов и, признаться, сегодня их значительно меньше — кое-где видно недавно срезанные или сорванные ножки.
Кухня встречает вместе с родителями Агнии. Улыбаясь и перешучиваясь, взялись за готовку напитка — я на подхвате. Так же обратился с просьбой угостить какими-нибуд вкусняшками. Чета Волох заметно волнуется, спеша одарить самым лучшим. Я связал это с Вероникой. Наконец осознаю, что болтаем уже долго, а кофе-то остывает и под смех ретировался.
Наверху ничего не изменилось, Вероника тепло улыбнулась, обдавая самой лучшей благодарностью и мы взялись за напиток. Пирожные с заварным кремом и клубникой тают во рту взрывным вкусом — переглядываемся довольные, но больше внимания на монитор: картинка то появляется, то пропадает при смене слоя. Девушка рисует с таким чувством, что мотивирует на подвиги и свершения, ведь по сути нет разницы в чём ты мастер, важна страсть.
Спустя минут сорок, Агния устало откинулась на кресле, сначала взглянула на Веронику, теперь на меня. Лицом заиграла лёгкая и волшебная улыбка от которой начинаю улыбаться сам.
— Сегодня дорисовать не выйдет, извините, — виновато сообщила девушка.
— Да всё нормально. Просто так увлекательно наблюдать, правда же? — взгляд на председателя.
— Именно, — Вероника блеснула живостью в глазах. — Мне вообще необычно — к цифровой графике отношение было скептическим, но теперь иначе. Оказывается, и труда столько же, и красоты.
— Ну всё, — щёки Агнии запылали, — засмущали совсем.
За окнами густеет вечер, подталкивая время к ночи и нам пора возвращаться. Пусть уют и необычность дома семьи Волох располагают остаться, я делаю над собой усилие и всё же начинаем прощаться. Параллельно, пока одноклассница провожает, и мы машем руками, усаживаясь в лимузин, в памяти сверкает картина — сегодняшний вечер и такая яркая комната Агнии-Сапы, словно всплеск экспрессии. В ней, две прекраснейших девушки, два бутона дивной красоты, в полумраке, почти чёрные волосы Вероники и кремово-белое лицо с фиалковыми глазами. Спина статная, прямая, аж кровь вскипает от восхищения. Ножку положила на ногу, а сверху точёные фарфоровые ручки. Далее — прекрасная школьная форма и вечная свежесть образа, холодный отпечаток силы и безмерное очарование женственности. Но восхищение на этом не заканчивается.
На картине мы наблюдаем за Агнией, что есть гений-творец, с упоением созидающий миры. Такой же страстный и быстрый, как ветер, мчащийся над морем, что срывает гребешки с волн, взметает брызги ввысь и крутясь бежит дальше. Мой воплощённый ангел, священный знак свыше. Белокурая головушка и милый вздорный носик, упрямый подбородок и цвета серебра глаза. Такие выразительные, с тёмным ободком, а взгляд глубокий и небесно-милый настолько, что нежность растекается в груди. Я был покорён образом Агнии в тот же миг, как увидел. И форма Бастиона на впечатляющей фигуре смотрится очень хорошо.
— Такой мечтательный и счастливый вид у тебя, Матус, — вернул в реальность салона, голос Вероники.
— Ох, прости, задумался чего-то.
Щеки предательски зажгло.