— Неужели ты не была ещё? — удивился я.
— Была.
— Но говоришь так, будто лишь наслышана, — продолжаю рассуждать я.
Вероника перевела взгляд в сторону.
— Совсем давно, уже ничего и не помню.
Почти поверилось и вдруг вспомнил:
— Постой, это должно было быть в прошлом году! На Докладной Комиссии.
— Ну и что, — повержено отвечает девушка, — разве это важно, Матус?
— Ой, извини, — смутился я. — Конечно нет, тем более природа никогда не бывает прежней. Я помню, как по три раза в одно тайное место наведывался — в лесу, на холме, а там всё по-новому. Дивился так.
— А что это за место? — коснулась Вероника любопытным взором.
Пока лимузин доезжал к точке назначения, рассказал со всеми красками о своей базе в лесу, пока жил в Тохе. Всё же трудно сохранить волшебную ауру, что исходит от всего в детстве, но есть те, кто умеет её создавать. Вероника и Агния, например.
Внимание привлекла громадина вокзала. Ближе к восточному краю города, как спрут или гигантский зверь — построен самый крупный транспортный узел Империи — железнодорожный вокзал “Ксенон”. Мы изучали масштабные проекты в Империи на уроках истории, помню, что здесь сразу расположен автовокзал с городским и междугородним транспортом, таксопарк и крупная станция метро. Сюда же приходит путь и надземного струнного рельса — новинки, только строящегося по городу. Высится стеклянная громадина гостиницы, а у подножия пахнет на все лады комплекс общественного питания. “Ксенон” гармонично вписан в общую архитектурную концепцию Ружияра и являет собой хвостовую часть “корабля”.
Лимузин прижался к тротуару на обозначенном участке, для столь же впечатлительных как я — место очень интересное. Здесь реализована система с расчётом на высокую нагрузку потока легкового транспорта, поэтому подъезд к вокзалу выполнен в несколько радиальных полос движения, разделённых пешеходными платформами, к каждой из надземного тоннеля спускается эскалатор. Мягкое утреннее солнце поблёскивает на хромированной стали и стекле, переливается миллионами зайчиков на теле Ксенона, а свежий прохладный ветер взялся трепать рыжую шевелюру, обдавая дурманящим ароматом. Сложно передаваемый запах, но уже узнаваемый — это букет многообещающих перемен и путешествий.
— Матус, — коснулась плеча Вероника.
Вздрогнул, выныривая в реальность.
— Ух, аж унесло! Какой же Ружияр красивый, просто взрывной!
— Понимаю тебя, — отзывчиво улыбнулась девушка. — Надо решить, как быть с вещами — сами донесём или водителя попросим?
Рюкзак, сумка и чемодан уже стоят на платформе. Оглядев багаж, отвечаю:
— Конечно сами, тут немного. Спасибо Вам, — обернулся к ожидающему мужчине, — дальше мы справимся.
Кивнув, водитель попрощался и вскоре линкор выехал на шоссе. После маленького спора, уступил Веронике дорожную сумку, и мы взошли на эскалатор. Окажись я в Ксеноне без дела и со свободным временем — обошёл бы всё что возможно, сейчас же жадно разглядываю каждый уголок, каждую информпанель. В надземном тоннеле-переходе, экраны в основном указывают направление, они сенсорные, так что можно получить исчерпывающую информацию о любом месте и способах добраться — это очень актуально если потерялся или для, прибывающих в большом количестве гостей столицы. Тут же, в стеклянной трубе перехода есть скамейки, напротив которых сверкают полурекламным содержанием мониторы.
— И на чём мы поедем? — спрашиваю я, пока преодолеваем переход.
— Самая дальняя и самая новая платформа — пятнадцатая, — начала рассказывать спутница. — Я мало знаю о характеристиках, но это пока верх совершенства технологий Империи. “Рельсовая дорога струнного типа в эстакадном исполнении” — так говориться в описании. Но важно, что состав развивает скорость свыше пятисот километров в час.
Я с восторгом смотрю на Веронику, даже остановился, видимо это правильная реакция, ибо она засмеялась.
— Вот, поэтому я и предпочла индивидуальному общий, тот развивает только половину этой скорости.
Мой ответ — большие пальцы вверх. А что ещё скажешь?
Труба перехода кончилась, и мы вошли под циклопический купол транспортного узла. Для удобства, большую часть перемещений пассажиры осуществляют над уровнем платформ, поэтому наш переход лишь потерял крышу. Идём дальше к самому краю.
Каждый день “Ксенон” принимает массу пассажиров, поэтому и путей под гигантским стеклянным куполом много, здесь и обычные, и скоростные, далее магнитные, а следом наш. Правда есть ещё один, но не рабочий и кажется его разбирают, также заметил две шахты лифтов, оканчивающиеся в неком сооружении под потолком.