- Пф! - фыркнула она, усмехнувшись. - Да я просто дурачусь. В первую очередь, я целитель!
- Что-то я в этом сомневаюсь, - пробормотал я.
Лис как будто признал меня за главного и безропотно позволил положить себе руку на голову, после чего я усыпил его магией и начал плести ментальные чары. Закончив, я провалился в его воспоминания...
Лес под странными облаками. Одиночество. Охота на всяких мелких зверей... Глубже... Опять лес. Отряд странных остроухих. Прошел через лес. Одиночество... Еще глубже... Лес и одиночество... Еще глубже... Дальше... Только лес, охота на зверей и одиночество под этими странными облаками. Выйти из леса страшно. Там негде спрятаться. Там опасная добыча. Лес добр. Лес защитит. Но тут слишком одиноко... Еще глубже... Месяцы назад... Годы... Века... Только лес. Только странные облака... Еще глубже...
Тысячелетия... Почти ничего нет. Только чей-то смутный образ. Крик... "Беги. Спрячься. Живи, сынок..."
Разорвав контакт, я выдохнул и, отступив на полшага от спящего лиса, потер дико болящие виски.
- Ну и что там? - любопытно спросила Дол.
- Что-то странное, - вздохнул я. - Это существо очень старое. Ему многие, многие века. Но все это время он просто жил в этом лесу. Больше ничего узнать не смог. Глубже есть какие-то смутные образы, оставшиеся от совсем древних воспоминаний, но разобрать там что-либо невозможно.
- Древний, говоришь... - Дол неожиданно серьезно нахмурила лобик. - Древний черный лис... Что-то такое было в наших легендах, но вот, хоть убей, не могу вспомнить.
- Ладно, я его будить пока не буду, - устало махнул я рукой. - Ява одежду нашла?
- Да, вон лежит, - показал Дол рукой на небольшую кучку тряпок.
- Отлично, вот и одень его, - хмыкнул я. - Завтра разбужу его и на свежую голову будем думать. А пока пойду сдавать вахту и спать.
Утро началось с хороших вестей - Прима сообщила, что нашла руины в глубине леса. Примерно на расстоянии дневного перехода.
Пока все завтракали и сворачивали лагерь, я и Дол решили заняться лисенком.
- Просыпайся давай, - я снял с него чары и легонько похлопал по щеке.
Лисенок сел и, сонно щуря глаза, зашатался, норовя опять заснуть.
- Так, отставить! Нам в дорогу, а он спать надумал! - возмутился я.
От моего громкого голоса паренек встряхнулся и обвел окружение уже более осмысленным взглядом. После чего широко зевнул и с удивлением уставился на свое впервые за тысячелетие одетое тело. Одежда, кстати, была моя и слегка мешковато на нем смотрелась. Зато не пришлось спешно проделывать дырку для хвоста в штанах. Поднял на меня непонимающий взгляд, потом, как будто первый раз увидев, внимательно осмотрел мою одежду.
Немного о чем-то подумав, он все же не стал сдирать с себя вещи, как я втайне опасался, но комфортно в них ему явно не было.
- Ничего, привыкнешь, - улыбнулся я и, встав, потянул его за руку, заставляя тоже встать исключительно на ноги. - Вот так.
Лисенок судорожно вцепился в меня и с удивлением посмотрел на непривычно далекую землю. Ноги у него слегка дрожали, а спина сгорбилась, но, посмотрев на меня и других членов отряда, спокойно ходящих на двух ногах, лисенок упрямо распушил хвост и сделал пару первых шагов, все еще не отпуская мою одежду.
- Прямо как папа с ребенком, - умилилась подошедшая Яванна.
- Угу, есть такое, - кивнула Дол, внимательно наблюдающая за лисом.
Как ни странно, но учился лис достаточно быстро и уже через пару оборотов мог вполне уверенно ходить и даже бегать на двух ногах. Правда, при беге он все же предпочитал скакать на четвереньках. Впрочем, как и я.
Дальше я все же поручил его Дол, предварительно взяв с дриады слово, что до того, как он не выучится нормально говорить и понимать человеческую речь, она к нему со всякими непристойностями приставать не будет.
День прошел тихо и спокойно. Покой нарушал только носящийся вокруг отряда лисенок, к которому я, периодически не удерживаясь, присоединялся. После чего мы на пару, под взглядами изумленного отряда, ловили по окружающим зарослям всякую мелкую живность. Живность я потом, несколько смущаясь, сдавал Яванне, которая обещала вечером запечь все это на углях.
Пару раз на нас выходили звери покрупней. Первого, здоровенного длинного ящера с восемью лапами я встретил молнией, после чего контуженную тушу быстро добили мечами. Вторым был родственник той самой кроко-лошади, которая так же получила свою порцию магии, после чего я остервенело добил ее когтями - кисточка на моем хвосте так и не желала нормально отрастать.
Ну а к вечеру мы все-таки вышли к руинам...
Глава 32. О прошлом и настоящем.
Кто я?
- Рэн, просыпай милый! В школу опоздаешь!
- Да встаю уже...
Откинутое одеяло. Небольшая комната. Мое отражение в зеркале шкафа. Маленький щуплый мальчик лет десяти-двенадцати. Короткие темные волосы, настороженные глаза...
Иду в школу. На улице хорошо. У нас, на Варсе 4-7 всегда хорошо. После терраформирования климат установился мягкий, без стихийных бедствий или еще чего. Завезли много всяких растений и животных. Наделали заповедников. Теперь мы считаемся процветающей туристической планетой.
Классная комната. Нас тут десять ребят и учитель-андроид. Все тихонько ковыряются в планшетах, делая задание. Учитель медленно скользит меж парт и помогает с трудными местами.
Вечер. Играем на улице с дворовыми друзьями. Я не помню их. Знаю, что где-то рядом сестренка. Но ее образ тоже стирается из воспоминаний...
Падение Небес Варсы. Так назвали этот случай историки.
В тот день я закончил школу. Последний класс. Шел домой после последнего урока, чтобы порадовать родителей аттестатом с отличием. С неба раздался гул. Помню, как поднял голову, чтобы узнать в чем дело... Дальше темнота. Следующее воспоминание на больничной койке.
Врач. Грустный, уставший мужчина. Из его образа запомнилась только лысина и полный сочувствия голос. И слова.
"Сынок. Ты один. Из твоего города больше не выжил никто".
Я плакал. Долго не мог поверить. А потом посмотрел хроники.
Они называли себя радикальной группой "Освободителей". Что именно они пытались освободить или доказать, я уже не помню. Или этого просто не было в статье. Они захватили космическую станцию на орбите моего родного мира. Начинили ее экспериментальным вирусным оружием. И скину ее с орбиты в центр города.
Врач сказал, что мое сознание заблокировало воспоминания о тех часах. Часах в аду. Я смотрел хроники с широко открытыми глазами. Биооружие, мгновенно разлетевшееся по городу, заставляло людей буквально гнить заживо. В считанные часы умерло девяносто процентов населения города. Власти ввели карантин. Закрыли зону силовым куполом. После чего спешно начали искать способ борьбы с вирусом. Спустя сутки лекарство было найдено. Но было поздно. Из всего города в живых остался только один мальчик, имевший небольшое отклонение в генах. Вирус меня не тронул.
Государство назначило мне пособие. Довольно немаленькое, насколько помню. Об этом мне сообщил дядя в костюме и с боевыми оптическими имплантами вместо глаз. Он же сказал, что "Освободителей" они уже нашли. И больше никто и никогда о них не услышит.
Помню его выгнувшиеся брови, когда я спросил, как мне стать таким же. Охотником на подобных "Освободителям". Он долго меня разглядывал холодными стеклами оптики. После чего хмыкнул и дал визитку. Сказал позвонить ему через три дня, если я не передумаю.
Я не передумал.
Учебка спецслужб. Закрытая система, которой нет ни на одной звездной карте. Десять лет тренировок, стажировок и учебных операций. Только после этого бесконечного кошмара меня выпустили на оперативный простор. И то первые несколько лет я работал в связке со своим куратором. Ее лицо почти стерлось из памяти. Из всего образа остались только ее невысокая точеная фигурка и маленький шрам над левой бровью, который я любил целовать.