Спингарн был почти доволен. Женщина права, и он сказал ей об этом.
— И ты не хочешь объяснить, каким человеком я был, правда? — добавил он.
— Ты был ублюдком. — ответила Этель убежденно. — Первоклассным специалистом и бессердечным ублюдком.
— Этель права, — добавила другая женщина. — Но я должна заметить, что с тобой нам никогда не приходилось скучать. Мы либо мчались куда-то с Симуляторами Игр, либо летели к далеким звездным системам, чтобы проверить какую-нибудь дополнительную информацию.
Этель взглянула на него чуть ли не с благоговением.
— Пока ты не дошел до случайного…
— Этель!
— Я не собираюсь ничего говорить ему!
— Тогда будь осторожна. Произнесешь ещё хоть слово, и тебя вернут к Верховному Воину, а меня, наверное, к Огли!
— Хорошо. Пока ты не начал возиться с этой вероятностной вещью, ты был многообещающим режиссером Игр. Все хотели попасть в созданные тобой Сцены. Но ты постоянно пытался сделать что-нибудь новое — ты, неосторожный ублюдок!
— Если бы ты занимался только обычными Сценами… — проговорила другая женщина.
— А чем я занимался?
— Нет, — ответила она. — больше мы тебе ничего не скажем. Пойдем, девочка. Здесь ты не добьешься ничего, кроме неприятностей.
Спингарн сделал ещё одну попытку.
— Талискер, — произнес он. — Что такое Талискер? Обе женщины побледнели.
— Ты не должна была ничего говорить! — упрекнула старшая женщина Отель.
— Но ему остался всего один день! Его не должны послать без предупреждения!
— Не пошлют, — успокоила её старшая женщина. — Но Директор хочет сделать все по-своему.
В их словах Спингарн не улавливал смысла, но вполне реальное чувство опасности осталось. Талискер. Сейчас он был уверен, что это — самое главное в его теперешней ситуации. Медленно всплыло воспоминание о Талискере — странной, мрачной и пустынной древней планете.
Затем произошли одновременно два события.
— Я стал Вероятностным человеком на Талискере? — догадался Спингарн.
— Нет! — закричала старшая женщина. — Я ничего но говорила!
Что-то острое ударило Спингарна между глаз. Несколько секунд он ещё находился в сознании. В те мгновения, пока аппарат безопасности усыплял его, он увидел, что Этель жестами что-то приказывает роботам-слугам. Но их смысла он не понял.
Ему снилось, что он снова находится в тоннеле под Турне.
Глава 7
Спингарн проспал почти семь часов.
Комната была залита ярким солнечным светом, проникавшим через широкие зазоры между великолепными, быстро сменяющимися панорамами на стенах. Роботы-слуги пришли в движение, как только он пошевелился. Не считая роботов, он был один. Спингарн улыбнулся при воспоминании о том, как его встретили женщины. Но улыбка мгновенно исчезла, когда он вспомнил их полное нежелание открыть ему правду о его бывшей личности.
— Этель приказала мне стереть сдерживающую программу, после того как я сообщу вам, — прожужжал миниатюрный автомат.
Спингарн узнал его — машину низшего уровня, которая объявляла о посетителях.
— Сообщишь мне — что?
— Нас слышат другие.
Что верно, то верно. Робот-секретарь, держащий чашку с кофе, робот-парикмахер и шипящая машина, готовившая яичницу с беконом, все застыли в характерной для роботов заинтересованной позе. Таким способом они собирали информацию и отправляли в большие компьютеры, которые в свою очередь передавали её огромным машинам, создававшим Сцены.
В мозгу Спингарна пробудилось неясное воспоминание о предательстве. Затем появились вопросы. Его прежняя личность была ещё подавлена, но необходимость все выяснить стала совершенно очевидной. Рядовой Спингарн удовлетворял свое любопытство в погоне за технической эффективностью и насильственными действиями. Спингарн понял это в момент пробуждения. Его прежняя личность обладала безграничной энергией, направленной на то, чтобы собирать сведения об использовании Сцен. Слова слуги-робота вызвали смутное воспоминание о предательстве.
— Отключи все рецепторные цепи на пять минут, — приказал Спингарн.
Машины начали падать па пол. Внутри их фарфоровых корпусов отключались источники питания, и они больше не могли пи слышать, ни видеть, — Спингарн представил себе их разочарование. Даже машины низшего уровня гордились своими, хотя и ограниченными, интеллектуальными способностями. Машины высшего уровня относились к ним с презрением, но тем не менее признавали их пользу.