И тут Стервятник начал собирать их для последней атаки.
* * *— Вперед! — завопил Гейер.
— Вперед! — заорал фон Доденбург.
Они бросились в тянущийся перед ними коридор, в неизвестность, выкрикивая на бегу хриплые ругательства.
Бельгийцы ждали их. Первый эсэсовец рухнул, как лопнувший воздушный шарик. Другой закричал и захлопал руками по глазам. Но бельгийцам было далеко до войск СС. За несколько секунд бойцы преодолели наспех сооруженное заграждение в конце коридора.
Опьяненные жаждой крови и смерти, они наносили удары во все стороны. Прогремел взрыв бельгийских ручных гранат. Раскаленные ошметки металла с шипением разлетались во все стороны. Люди выкрикивали проклятия. Люди умирали.
Унтерштурмфюрер Шварц вышиб ногой дверь в комнату, которая оказалась подсобным помещением. Широко расставив ноги, он полил свинцом испуганных мужчин, скорчившихся среди мусорных ведер и дико кричавших. Они валились под его пулями, как летняя пшеница под ножом комбайна.
Эсэсовцы ворвались в первую орудийную башню. Бельгийские артиллеристы, перепуганные этими безумными, грязными, окровавленными, оборванными гигантами, подняли оружие, сдаваясь. Двоих артиллеристов эсэсовцы сразу застрелили, а остальных избили и отшвырнули прочь с дороги. Затем один доброволец зарядил сразу два снаряда в орудие и потянул за шнур. Огромное орудие взорвалось с диким грохотом, на стволе появилась длинная трещина. Когда дым развеялся, стало видно, что бельгийские артиллеристы вповалку лежат у стены, а из носа и ушей у них течет кровь. На полу без сознания лежал и немецкий доброволец. Его руки были полностью оторваны, от них остались только два истекающих кровью обрубка. Бойцы «Вотана» оставили его умирать, истекая кровью, и побежали дальше.
Гейер, который все еще тащил на себе огнемет, в последний раз нажал на спуск. В бельгийцев, пытающихся организовать оборону, полетел широкий язык пламени. Пламя с гулом пронеслось по коридору и вымело обороняющихся, как будто там никого и не было. Когда эсэсовцы побежали дальше, их подбитые гвоздями подошвы сапог промчались по слою пепла. Это было все, что осталось от защитников башни.
Шульце рычал, как бешеный пес. Он бросил одну из захваченных им бельгийских гранат прямо в группу врагов, бегущих по коридору. Она взорвалась в самом центре, и несчастные с ужасными криками рухнули на пол. Шульце побежал дальше прямо по их телам.
Затем они ворвались в последнюю орудийную башню. Сидевшие там артиллеристы сразу сдались. К этому моменту овладевшая эсэсовцами жажда крови и разрушений уже испарилась. Они спокойно разоружили бельгийцев и жестами неудержимо дрожащих рук показали, что пленные должны выстроиться у противоположной стены. Их даже не пинали, чтобы поторопить.
Фон Доденбург и Шварц собрались с силами, чтобы вывинтить из орудий замки и уничтожить их. После этого они упали на пол рядом с остальными. Силы совершенно покинули их. Теперь и свои, и враги сидели вместе в гнетущей тишине, нарушавшейся только их резким дыханием.
* * *Горстка оставшихся в живых, измотанных и абсолютно опустошенных бойцов «Вотана» не могла видеть, как к северу от них первые солдаты 6-й армии генерала Рейхенау начали форсировать канал Альберта. Это стало возможным благодаря их усилиям, но они не могли понаблюдать за этим. Через канал переправилась сначала рота, затем батальон. Немецкие солдаты втайне опасались, что тяжелые орудия, которые, как они знали, есть в форте, откроют по ним огонь, когда они окажутся посередине водной глади. Но орудия молчали. Канал форсировал полк, затем дивизия, затем целый корпус. Насколько мог видеть глаз, плоская сельская равнина была покрыта сплошной серой массой движущихся солдат в полевой форме. Великое триумфальное вторжение германской армии во Францию могло наконец начаться. Форт Эбен-Эмаэль был в немецких руках.
Глава девятая
Странный звук пробудил их от безразличного оцепенения.
— Что это было? — спросил кто-то.
— Это трубит труба. Сигнальная труба пехоты, — ответил Стервятник.
Он медленно поднялся на ноги и, спотыкаясь, двинулся мимо бельгийских пленных, чтобы посмотреть в бинокль.
— Они сдаются! — выдохнул он взволнованно. Там немецкие войска и белые флаги, белые флаги повсюду. Бельгийцы сдались!
Теперь они слышали приветствия, доносящиеся снизу.
— Пошли, — сказал Гейер, опуская закатанные рукава и приводя в порядок редкие волосы на голове. Там должны быть фотографы. Им нельзя упустить возможность сделать снимки бойцов штурмового батальона СС «Вотан»!
* * *