За несколько часов минометчики выпустили более полутора тысяч мин. Они прижали немецкую пехоту к земле.
28 марта 1945 года полк в числе первых вышел к Балтийскому морю и вместе с другими частями участвовал в уничтожении вражеской группировки. Он взял в плен свыше семисот вражеских солдат и офицеров, захватил сорок пять минометов, семь танков и около десяти тысяч винтовок и автоматов Весь личный состав части был удостоен благодарности Верховного Главнокомандования.
Радость победы омрачало то, что далась она ценой больших потерь. Многие гвардейцы, похороненные с воинскими почестями, навеки остались на Балтийском побережье. Их могилы в веках будут напоминать людям о крови, пролитой за их свободу и независимость.
После окончания боев полк был выведен во второй эшелон и к утру 29 марта сосредоточился в районе города Бладиау, а позже — в Инстербурге.
Связавшись с командиром дивизии, Овтин решил узнать о предстоявшей задаче, Кузнецов ответил:
— Готовьтесь к боям на новом направлении.
Овтин задумался. Очевидно, он ломал голову, куда именно пошлют полк. За этим занятием я и застал его.
Петр Степанович Овтин принадлежал к той категории людей, которых, встретив однажды, уже не забудешь всю жизнь. Свела нас с ним фронтовая судьба в 1942 году, когда наш полк в числе других штурмовал вражескую оборону на реке Миус. Среднего роста, очень подвижной молодой командир батареи звонким, почти мальчишеским голосом, пытаясь перекричать страшный грохот, подает команду своей батарее — таким он чаще всего всплывает в моей памяти. И хотя Петр Степанович уже майор, он почему-то мне особенно дорог с двумя кубиками в петлицах, когда впервые после жестокой атаки врага хриплым голосом проговорил:
— Все, Саша, отбили…
И с неуклюжестью враз повзрослевшего мальчишки обнял меня. Много воды утекло с того дня, но простота и доверие, так необходимые на войне, навсегда остались в наших взаимоотношениях.
Петр Степанович никогда не унывал. Острый на язык, всегда беззлобно над кем-нибудь подтрунивавший, он был до самозабвения внимателен к товарищам и отзывчив.
Для меня же он стал самым дорогим человеком. Бывало, пройдет несколько часов, нет Петра — и, чувствую, чего-то не хватает. Тянет к нему. Хочется поделиться редкими фронтовыми радостями, рассказать о заботах и сомнениях. Встретимся, поговорим — и на душе как-то теплее, и заботы кажутся не такими страшными, и печали не такими грустными.
С чувством глубокого уважения, с братской нежностью смотрел я на усталое, посеревшее лицо моего верного друга.
У меня не хватило терпения томиться в медсанбате, несмотря на то что плохо слышал и ощущал постоянные шумы в голове. Не считаясь с протестами врачей, я ушел в полк, когда он прибыл в Инстербург. И вот они, дорогие сердцу товарищи, друзья, прошедшие вместе через многие испытания войны. Я опять с ними. Нет большей радости, чем возвращение в родной полк.
Офицеры, сержанты, солдаты приходили поговорить по душам, просто пожелать скорейшего полного выздоровления. От души я благодарил их за внимание.
На Берлин! Сбылось то, о чем мечтали еще на Саур- Могиле. Наша 28-я армия, совершив марш из Восточной Пруссии, с ходу вступила в сражение. Надо было не допустить прорыва к Берлину франкфуртско-губенской группировки противника, уничтожить ее во взаимодействии с другими соединениями фронта, а затем уже наступать на Берлин.
Неприятель рвался на запад. Он создал сильную группировку силой до шести дивизий. У него была одна цель — вырваться из «котла» и соединиться в районе Лукенвальде с наступающей с запада 12-й немецкой армией.
Обстановка очень усложнилась. Ценою огромных потерь врагу удалось прорвать кольцо окружения наших войск в районе Франкфурт, Губин и отойти до Барута.
96-я гвардейская стрелковая дивизия получила приказ овладеть городом Барут. В одном километре от автострады виднелась высота с отметкой 86.3. Немцы, оседлав ее, контролировали дорогу, по которой передвигались советские войска, направлявшиеся к Берлину, шли транспорты с боеприпасами и продовольствием.
293-й гвардейский полк должен был на этом участке не только остановить продвижение противника, но и выбить его с занимаемых позиций.
Командование, партийно-политические работники и офицеры штаба разъясняли личному составу сущность боевой задачи. Новая обстановка требовала активного воздействия на солдатские массы. Еще во время марша мы получили пополнение.
Читатель заметил, что я больше рассказывал о работе парторга и комсорга полка, чем о своем заместителе по политической части. К сожалению, Тимофей Петрович Олейник не оправдал своего назначения. Слабохарактерный, он не мог устоять перед многими соблазнами.