При подходе к железной дороге из-за насыпи появились немецкие танки и открыли по наступающем огонь. Эскадрон залег. Дорога была каждая минута. Ближе других оказался к танкам взвод лейтенанта Косицына. Иван не растерялся, подал команду: «К бою!». Счет пошел на секунды. Кто первым выстрелит — фашистские танкисты или расчеты взвода?
— Быстрее, быстрее, — кусал лейтенант губы. Холодок озноба полз по спине.
Выучка и нервы советских солдат оказались крепче. Из стволов орудий почти одновременно плеснуло пламя. Один из немецких танков дернулся и боком пополз в канаву.
— Готов! — выдохнул Косицын.
Тугая волна бросила Ивана на землю, в уши ударило тяжелым и жарким. Немного погодя Косицын начал подниматься и тогда услышал голос младшего сержанта Ивана Рюмина:
— Товарищ лейтенант, смотрите. — Командир отделения связи показывал рукой в сторону железнодорожного переезда, из-за которого выкатились бронетранспортеры.
Косицын повернулся к ближнему орудию.
— Васев, по танку! По танку — огонь!
Лейтенант тут же метнулся к другому расчету и опять скомандовал:
— Второе орудие — по бронетранспортерам!
Ухнуло первое орудие. Мимо! Второе — тоже…
— Черт!.. — выругался Васев. — Ребята, ну что же вы?!
Лишь после третьего выстрела танк загорелся. Незадолго до этого осколком фашистского снаряда были ранены заряжающей и подносчик снарядов.
Косицын отер ладонью лицо, разбитое в кровь во время падения, позвал:
— Васев, давай по бронетранспортерам.
Вражеская пехота к этому времени успела соскочить с машин и сближалась с поредевшей цепью конников.
— Огонь! Огонь! — яростно командовал лейтенант.
Снаряды ложились точно, вырывая из вражеской цепи сразу по нескольку человек. Но опьяненные угаром атаки фашисты продолжали сближаться. Казалось, еще две-три минуты — и дойдет до рукопашной. Вдруг гитлеровцы остановились и повернули назад. Только тут Косицын заметил подоспевшую густую цепь конников. «Вот почему попятился враг», — улыбнулся лейтенант. Земля вдруг качнулась у него под ногами: давала себя знать контузия, но он усилием воли удержался на ногах.
Не менее ожесточенные схватки с врагом происходили и на других участках. На счету батарей Григория Чигрина, Василия Дикарева числилось немало уничтоженных целей противника. Отличились и разведчики. Они своевременно предупредили батареи о контратаке танков противника.
Кольцо вокруг Барановичей сжималось все туже и туже. Соединения конно-механизированной группы и подошедшие стрелковые дивизии продолжали теснить противника. Следуя в боевых порядках конников, 530-й артиллерийский на плечах отходящего противника ворвался в город.
Приказом Верховного Главнокомандующего личному составу полка была объявлена благодарность. Состоялся митинг. Его открыл заместитель командира полка по политической части подполковник Синельников. Отметив героизм солдат и офицеров, он предоставил слово командиру полка.
— Наши боевые дела оценены высоко, — начал Григорий Митрофанович. — Это большая честь. Спасибо вам, друзья! Спасибо, родные!..
Подполковник передохнул, окинул всех взором и продолжил:
— Не могу не поделиться с вами еще одной вестью. Получена телеграмма. Командование представило полк к почетному наименованию «Барановичский».
Голос командира полка потонул в радостных криках «Ура!», «Даешь Белоруссию!», «Смерть фашистским оккупантам!» Секретарь партийного бюро полка майор Федор Галкин, старшие сержанты Илья Фадеев и Вайк Левонян в ответ на благодарность Верховного Главнокомандующего призвали однополчан сильнее бить врага.
Разворачивалась Люблин-Брестская операция, перегруппировывались войска. Полк вновь вошел в состав 28-й армии генерал-лейтенанта Лучинского. В один из дней в полк прибыл командующей артиллерией армии. Генерал-майор поздравил личный состав с успехами, передал благодарность от командарма за отличные боевые действия в боях.
— Генерал Плиев не хотел вас отпускать. Уж больно вы ему пришлись по сердцу. Особенно в последних боях. — Генерал обернулся к Данильченко: — Григорий Митрофанович, подготовьте наградные на всех отличившихся в боях за Барановичи. Плиев приказал.
Поддерживая огнем 162-й стрелковый полк 54-й стрелковой дивизии, гвардейцы достигли рубежа Парасьяны — Обуж, где противник заранее подготовил оборону. После получасовой артподготовки вражеская пехота пошла в атаку, однако вскоре вынуждена была залечь. Батареи 530-го полка выдвинулись в боевые порядки стрелков. Началась огневая дуэль. С открытых позиций расчеты уничтожали доты и дзоты противника, пулеметные площадки, позиции минометчиков. Упорство гитлеровцев было сломлено. Советские войска устремились на Свислочь и Пружаны.