- Так ты будешь жать свою идиотскую кнопку, - уже заорал Фёдоров в бешенстве, - или я сваливаю. Сам тут с ума сходи, но денег моих не увидишь!
- Хорошо, я нажму! - бродяга занёс руку над кнопкой, собираясь её нажать...
- Жми уже, давай, но если никого не появится, хотя бы батарейки, я просто встану и уйду, а ты ни копейки не получишь!
Вдруг лицо старика сделалось задумчивым, и он внезапно резко отдёрнул пальцы от звонка:
- Ты же знаешь, что ничего не произойдёт, - как-то уныло произнёс он, - я звякну, ты посмеёшься и заодно поднимешь на смех и меня, а потом пойдёшь домой в тёплую кровать с дорогим бельём и красивой женщиной... А я останусь здесь, на холодной улице, с пустым рваным карманом и рухнувшей надеждой на немного денюжек...
Фёдорову враз стало как-то не по себе. Он вдумался в слова оборванца и даже ощутил некое подобие стыда, давно забытое им чувство.
- Я же, - пробормотал он, - мы договорились, уговор - дороже денег, - продолжал бормотать он заученные фразы, которые раньше всегда помогали ему делать подлости и гнусности, - такова жизнь, за свои слова надо отвечать...
- Ты и так меня превзошёл в миллион раз в своём мире, у тебя много чего есть, - продолжал говорить нищий, - неужели для счастья сегодня вечером тебе не хватает лишь втоптать в грязь ещё одного бездомного фантазёра, пытающегося найти хоть какое-то объяснение своей нищете? У меня так мало чего есть, неужели для полного счастья тебе нужно и это малое у меня отнять? - он посмотрел Фёдорову в глаза, но тот быстро отвёл взгляд в сторону.
Да, видимо, этот нищий действительно владел техниками нейролингвистического программирования, раз ему удалось докопаться до самых потаённых струн давно покрывшейся пылью души деляги и даже сыграть на них трогательную мелодию...
Чувство неловкости и стыда стали казаться снежным комом, который всё катился и катился с горы, принимая огромные размеры. Новизна ощущений придавала им силы и делала просто нестерпимыми, отчего Фёдоров, привыкший быстро решать все проблемы, вытащил портмоне, вытряхнул из него всё содержимое и протянул нищему.
- Возьми, Бог с тобой, но не читай мне больше нотаций, старый хрыч! - Фёдоров по-прежнему старался не смотреть нищему в глаза и даже не заметил, как его собственная рука с деньгами зависла точно над клавишей звонка...
Бродяга, улучив такой удачный момент, схватил его ладонь своей:
- Мы сделаем это вместе! - и резко двинул рукой вниз, нажав заветную кнопку...
"Вызов" брякнул как велосипедный звонок, но ничего не произошло.
Фёдоров поднял взгляд на старика и застыл. Ситуация была не из приятных, ведь он всё равно выставил нищего вруном и глупцом, а как исправить всё, выдумать не мог. Всю жизнь он учился лишь хитрить и втюхивать, знаний же как исправлять неловкие ситуации в его багаже не было...
Вдруг сзади прокатился сильный порыв ветра, похолодивший Фёдорову спину. Он резко обернулся, попытавшись встать в полный рост, но Джулиус не отпустил его ладони.
- Держись подле меня! - скомандовал нищий, глаза его засверкали. - Иначе мало ли что может случиться...
Далее произошло невообразимое: небо над переулком словно бы распалось надвое, откуда-то из расщелины облаков заструился голубой свет, и через мгновение блеснула красивая ветвистая молния. Пространство переулка заполнилось свежим ароматом озона и горных фиалок. Затем высоко над домами прозвучал хлопок, словно бы взорвалась трансформаторная будка, и электрический треск раскатился по всей округе.
Фёдоров округлил глаза и от изумления даже раскрыл рот, когда увидел среди сходящего с небес сияния фигуру человека с крыльями...
- Ангел, там ангел! - закричал он, тыча указательным пальцем свободной руки ввысь.
Джулиус лишь улыбнулся. Фигура меж тем всё увеличивалась, стремительно приближаясь к собеседникам. Не прошло и полуминуты, как она уже была совсем близко. Человек, одетый в серебристые доспехи на манер средневекового рыцаря и с двумя парами золотых крыльев за спиной спикировал на заснеженный асфальт и, звякнув длинными шпорами, встал перед изумлённым бизнесменом в полный рост. Пришелец был чудовищного роста, не менее трёх метров. В правой руке он держал длинный извитой меч, а в левой дымящийся щит с большой буквой "а" на нём.