— Внизу оставил, в общей.
— Тогда пойдём.
Оба воспитанника направились вниз по лестнице, причём Марго практически сбежала по ней. Ускорился и Сергей, пытаясь совладать с тревожностью, которая ощетинилась на то, что он дал согласие, и шипела-шипела-шипела, порой правда и кричала почти по-птичьи.
Но где-то под этим хаосом залегало спокойствие, и Разумовский знал: так было правильно. Оказавшись в общей раздевалке, Сергей устремился к своей верхней одежде и пока одевался заметил, как Марго из сумки пояс достала, сбоку которого на самодельной петле свисал старый огромный фонарь.
— Коробку мы все знаем. Сейчас и темнеть начнёт, потому зайдём с двух разных ходов. — Девчонка зафиксировала пояс вокруг себя, следом проверила фонарь.
— Это же фонарь Степаненко, — поймав её взгляд, осторожно проговорил Сергей. Он потянул «язычок» молнии, застёгивая так курточку, да напрягся — может, не стоило так говорить.
Но Марго спокойно парировала:
— Это световой меч.
Сергей тогда улыбнулся, после увидел, как Марго достала из рюкзака книги и протянула их ему.
— Спрячь себе. Зайдёшь с левой лестницы, там окно есть, можно удобно кинуть в обидчиков. А я с правой. Так рассеем их внимание, и, может, создадим Олегу возможность.
— Так она разбитая же. — Сергей расстегнул рюкзак и поочерёдно сложил протянутые книги, вот только если Гарри Поттер не вызвал у него интереса, на Звёздных войнах он так и застыл.
— Я заберусь, — настояла Марго и, приметив внимание к книжке, склонила голову к плечу. — Что не так?
— Я думал, у нас в библиотеке только эпизоды, — отстранённо пробормотал Сергей, повернув к ней книгу обложкой. — Таких не видел.
Разумовский спрятал книгу к другим — как к своим, так и к Марго, поднялся и, присмотревшись к воспитаннице, заметил, как она, пытаясь скрыть улыбку, всё же широко улыбнулась.
— И верно, что не видел. — Марго хохотнула. — Я их прячу так, чтобы гаврикам не достались. Они вечно малюют и портят. А я почитать хочу. Но если тебе интересно, то с тобой поделюсь. Забили? — Она протянула руку.
Протянутая ладонь оказалась такой же, как записка от Олега и вмешательство Марго: полная неопределённости, какую пытался разрешить воспитанник, оглядываясь на болезненный опыт, а предложение, высказанное с ним, как показалось, почти беззаботно, нашло какой-то тёплый отклик. Сергей глянул на девчонку, которая не убирала ладони, держалась так же, соблюдая границы, и выжидала. Она предлагала, потому что?..
«Она предложила просто потому что предложила», — кинул поверх тревожности фразу Сергей и дополнил её следующим: иногда люди предлагали просто, а иногда даже с желанием помочь. Как Марго желала спасти Олега, потому… Такое бывало. Просто Сергей отвык. Нервно больше из страха он улыбнулся и ухватился за протянутую белую, едва тёплую руку своей, точно тёплой.
— Забили. — Сергей неуверенно пожал её в ответ, чувствуя смешанное: с одной стороны обиду за то, что из-за действий воспитанницы напротив он так и не прочёл продолжение любимой серии, а также некоторое незнакомое от её же предложения.
Марго, отпустив руку, щёлкнула себя вдруг по носу.
— Ну, идём. Если помрём, так не стыдно будет, — приободрила она его и устремилась наружу.
— Хорошо бы без помираний.
— Ну-у-у этого я обещать не могу!
Хмыкнув, Сергей направился следом и только уже на полпути к «коробке» понял смысл жеста с носом: они у него и у Марго были почти одинаковой формы.
========== Вместе ==========
Всё закончилось быстро, и ещё тогда, когда Марго отвлекла двух шох от Сергея, а последний кинул в них оставленные краски. Снегирёва расхохоталась, Васюткин скомандовал побег (который очевидно являлся скорее стратегическим отступлением), а Олегу оставалось только продолжать со связанными руками наблюдать за своими внезапными спасителями. И если увидеть Марго он ожидал (особенно когда услышал её голос), то вот заметить Сергея — неудачливого (или всё же удачливого?) метателя вещей — оказался не готов, оттого и уставился на него удивлённо.
И ненадолго.
С очередным сквозняком он поёжился. Марго, вернувшаяся от окна, оглядела Сергея, затем Олега и спохватилась.
— Абажди.
Она метнулась к нему за спину, где спустя несколько секунд развязала руки.
— Как вы тут? — Олег продолжал осматривать Сергея.
— Как-как? Вот так… Или недоволен? — парировала Марго и, откинув верёвку, вышла вперёд.
— Доволен, но как? — Олег потёр поочерёдно запястья.
— Обычно, — настаивала Марго, приподняв брови. — Да и вообще, это наша тайна. Птичьеносовая.
Олег громко кашлянул, требовательно уставился на девчонку, но та больше не поясняла. Мазнув себя по носу, Марго отвлеклась на разбросанные вещи и была такова. Понаблюдав немного за ней, Волков растянул про себя следующее: «Не только спасли, но и, выходит, спелись, птички», — и переключился вниманием на более насущное. Он попытался «оживить» правую щёку, затем кое-как вытереть с правого глаза жижу из красок, но тщетно — дрянь так и застыла, а стоило попытаться отколупать кусочек хотя бы от щеки, как кожа отозвалась резкой саднящей болью.
Потому Волков отставил затею, следом оглянулся в поисках вещей и замер, увидев, как его куртку протягивал ему Сергей. Очевидно, пока Марго развязывала ему руки, Сергей потратил время на поиски верхней одежды.
— С-спасибо. — Из-за холода и трясучки фраза вышла скомканной. Олег принял куртку, натянул её, застегнул деревянными руками — едва стало теплей, но скоро станет лучше. Издавая нечленораздельные звуки-ругательства, Волков спрятал руки в карманах и втянул голову в хилый ворот.
«С-с-собачий холод», — фыркнул он про себя, прикрывая глаз, когда под кожей снова прокатилась дрожь, и подивился: и внутренний голос дрожал.
— Ещё вот.
Олег отвлёкся: «А-а, так говорить умеешь, всё-таки», — и поглядел на протянутый Сергеем ему старый ржавый фонарь. Волков шмыгнул носом, осмотрел сиротливо горящую свечу внутри и протянул к нему руки.
— Видимо, у погибшего Ильича стащили.
— А он? — Олег взялся за фонарь двумя руками под донышком. Пальцы, сначала не чувствовавшие тепла, вскоре стало покалывать.
— Смотритель доков. — Их взгляды пересеклись, и Сергей отвёл свой в сторону почти сразу. — Погиб как шесть-семь лет.
— Угу-у-у, — протянул Олег, не в силах выдать кое-что более осмысленное опять же из-за холода.
Хотя в кое-чём он всё же убедился, украдкой поглядывая на Сергея, а именно в том, что говорить чудик-то умел. Пускай и тихо, и слабо, отчего его почти не слышно было при завывании ветра.
Шаги приблизились — то вернулась Марго. Подбросив фонарь, она поймала его, а Олег улыбнулся, приметив, как блики на стали отразили упавший на них свет свечи.
— Хороший бросок, — похвалил он её, припомнив удар вещи о нос Васюткина.
— Спасибо, — Марго улыбнулась. — Советское! — подражая больше взрослым, протянула она.
Все усмехнулись, переглянувшись. Снегирёва подкинула фонарь снова, поймала и прицепила-таки на пояс, который, судя по тому, что Волков помнил из её рассказов, относил к атрибутам героев читаемых ею книг.
— А! Это твоё! — спохватилась Марго. — Молодец! Прямо хорошо их отвлёк. — Она протянула Сергею книжку в добротном переплёте, которую воспитанник перехватил. Не больно медлив, она фыркнула, склонила голову и продолжила:
— Но серьёзно?
Сергей, осмотрев, не понимая, обложку, глянул на Марго исподлобья, а Олег устало перевёл взгляд с книжки на девчонку, после обратно на книжку и по-о-онял.
Вроде.
— Достоевский? — Она улыбнулась. — Его же только старшаки читают!
— А почему нет? — встрял в разговор Олег, приковывая к себе внимание. Он переменил постепенно оттаивающие руки на фонаре так, чтобы тот остался в левой, и указал на этаж. — Вот преступление, — Олег внимательно глянул на Сергея и постучал по обложке книги пальцами, — а вот наказание.