— Который Великий, — кивнул Сергей, повторяя её тон.
— Ага… — Снегирёва призадумалась. — Верхний город!
Разумовский прыснул со смеху.
— Это район Корусканта, а не город.
— Хм-м-м, попробовать стои…
Марго не договорила. Снаружи за окном раздались крики взрослых. Оба тут же отставили игры и прильнули к решёткам. На разгрузочной началось движение: из столовой показалась начальница снабжения батора вместе со смотрителем и охранником, а к дверям задом сдавала газель с тканевым крытым багажником. Скользнув по нему взглядом, Марго нахмурилась:
— Ты его ждал?
— Да, — подтвердил Сергей.
— Но он же мог не приехать, — протянула она, наблюдая за остановкой газельки. Со скрипом машина остановилась, через пару минут из кабины вышел рабочий поставки. — Сегодня же день траура.
— Не мог, — уверенно проговорил Разумовский. Марго в непонимании глянула на него, но друг как и прежде не пояснил «тайных мотивов». Вместо этого Сергей, поднимаясь, хлопнул её по плечу с коротким:
— Пойдём.
Марго бросила взгляд на грузовик, «зад» которого начали открывать для разгрузки, после поднялась за Сергеем. Собрав вещи, Вместе покинули «гнездо» слежки.
И вот они здесь: спрятались за углом досуговой рядом с кустами, которые прикрывали их. Сотрудники батора разгружали привезённое и перетаскивали в здание столовой, как догадалась Марго, скорее, на небольшой склад. Начальница снабжения по мере разгрузки сначала проверяла количество коробок и их состав, после чёркала в бумагах, прикреплённых к планшету, а смотритель и охранник постепенно продолжали попеременно подхватывать и относить. В принципе, как рассудила Марго, достаточно стандартная ситуация разгрузки «сухого продовольствия» на неделю.
Сергей рядом молчал, Марго перестала допытываться, да и сейчас это могло выдать их, потому она полностью доверилась другу и только наблюдала за ситуацией. Постепенно газелька опустела. Водитель спустил тканевые заслоны, после сходил в кабину, из какой вернулся с бумагами. Он и начальница скрылись в здании столовой, когда как смотритель и охранник подхватили последние коробки.
— Пойдём, — скомандовал Сергей.
Вместе перебежали к стене здания столовой и начали подбираться ближе к погрузочной. Изнутри донеслись приглушённые разговоры взрослых — смотрителя и охранника. Марго вдохнула, посмотрела в затылок Сергея, который вдруг замер, вскинул руку, тем самым останавливая подругу.
Голоса приблизились. Сергей осторожно выглянул наружу, поднял руку, сжав пальцы, и Марго кивнула, признавая условный жест — один из таких, каким их научил Олег. Вот только тревожность это не уняло: липкая, она охватывала всё тело и напоминала почти такую, какая накатывала во время воровства. Но если тогда она чётко знала, что делать и отвечала за это, сейчас всё усиливалось непониманием ситуации и той «мифической штучкой», за какой вёл охоту Разумовский.
Заметив, как Сергей опустил руку, Марго двинулась за ним, давая себе наказ собраться.
Смотритель и охранник стояли почти у «зада» газельки к ним спиной. Оба обменялись самокрутками, закурили и затянули разговоры, отголоски которых позволили отнести их речь к трагедии в Беслане и общегосударственному трауру. Вместе, поглядывая на них, пробрались также по стене до дверей, где юркнули в здание столовой — там Марго растерялась, не совсем понимая, куда дальше, но быстрее сориентировался Сергей. Он приметил оставленную открытой дверь, куда оба как можно бесшумно юркнули.
— Прячемся, — тихо сказал Сергей.
Марго кивнула и бегло осмотрела небольшой склад. Выгруженные коробки громоздились друг на друга, создавали искусственный лабиринт, а порой — обыкновенный хаос. Переглянувшись, Вместе направились в дальний конец склада — туда, где под самым верхом было несколько окон, да по стене шли стеллажи, также наполовину забитые коробками разных размеров. Свет через окна почти не проникал: только подсвечивал «верхние» коробки, сгруженные в «колонны». Вместе выбрали наиболее тёмный угол, с которого просматривался вход, и там притаились.
— А если начнут расставлять? — тревожно спросила Марго.
— Не начнут, — спокойно и твёрдо проговорил Сергей.
— Да почему? — Она удивлённо глянула на него.
— Потом.
В сознании посыпались проклятья на рыжую макушку Разумовского. Марго выдохнула, отвернула голову к двери и пару мгновений продолжала сетовать на Сергея, одержимого поиском какой-то разгадки, какая вынудила их проникнуть на склад. «А может нет никакой загадки, следовательно, и разгадки?» — появилась мысль. Но подумать над ней Снегирёва не успела.
На складе появилась начальница. Вместе притихли и приникли ближе к коробкам. Снабженец включила свет и ещё раз пересчитала коробки, на что водитель, замерший на пороге, покачал головой. Закончив пересчёт, начальница отметила что-то в бумагах, отцепила их от планшета и передала водителю, после она выключила свет, и оба покинули склад. Тяжёлая дверь за ними закрылась, в ней повернулся несколько раз ключ. Всё погрузилось в тишину и темноту.
Марго тяжело вдохнула и вышла из укрытия. Она продолжала смотреть во мрак, где едва просматривалась дверь, а внутри всё стянуло ледяным страхом — их заперли! И теперь они остались здесь! Услышав рядом шорохи, она резко повернулась к Сергею и выпалила:
— И что дальше, Шерлок Холмс? — получилось несколько резко и даже зло, но и пусть — Марго призналась, что ей было страшно оказаться в замкнутом тёмном пространстве, не имея ни малейшего понятия, для чего и зачем.
— Конечно, Ватсон! — ёрничал Разумовский.
Марго вспылила, нахмурилась и надула щёки — значит, ей страшно, а этот ещё и издевается. «В принципе, — отозвалась холодная рассудительная часть, — типичный Серый». Но легче от этого не стало.
— Какой я тебе Ватсон? — фыркнула она обидчиво и поплелась за Сергеем, который направился обратно к коробкам, оставленным у входа.
— Такой. Не хочешь быть Ватсоном?
— Не хочу, — обидчиво растянула она. — Уж лучше тогда Робин Гудом!
— Ну будь Робин Гудом.
Марго посмотрела ему в спину, замерла и, вздохнув, показала Сергею язык, следом исковеркала в сознании его сказанную фразу и осмотрелась — тьма стояла ужасная, оттого Снегирёва полезла в рюкзак и достала оттуда любимый фонарь-меч.
Вспыхнул огонёк, каким Марго подсветила коробки и устремилась ближе к Сергею. Разумовский словно не заметил добавившегося освещения — всё его внимание обратилось к поставке. Марго обвела взглядом пространство у дверей, обнаружила выключатель и, пристав на носки, щёлкнула по нему.
Ничего не произошло.
— Наверное, щитки выключили, — отозвался Сергей.
— Угу, — мрачно согласилась Марго.
— Подсветишь?
Снегирёва крутанулась на пятках и навела фонарь на оставленные «новые» коробки с продовольствием. Разумовский обводил пальцем этикетки на них до тех пор, пока не остановился на единственной. Сняв верхнюю, он поставил её вниз, склонился над ней, как и присела напротив Марго. Свет упал на название, и Снегирёва удивилась:
— Сгущёнка?
— Верно, — с улыбкой подтвердил Сергей. — А когда ты в последний раз ела сгущёнку?
Марго задумалась, меж тем Сергей сдёрнул с плеч рюкзак и достал обшарпанный пенал, а из него и ручку.
— Ну тогда, в китризке, — ответила Снегирёва, хмурясь и не понимая, к чему клонил друг.
— Да нет. — Сергей, опустив руки на коробку, посмотрел на неё. — В баторе.
— Такого вообще не было. — Марго сделалась совсем мрачной.
Кряк!
Лопнул скотч. Сергей аккуратно использовал ручку вместо ножа. Марго, наблюдая за его действиями, постепенно поняла, к чему её подводил товарищ. Она вскинула брови, осмотрела коробки и вернула внимание на Разумовского.
— Её могли просто не заказывать.
— Как вариант, — слишком легко согласился Сергей, продолжая дербанить скотч. — Или нет.
— Ты же не думаешь? — Марго вскинула удивлённо брови.
— Пока… это теория.
Наконец, коробка была вскрыта. Сергей сунул ручку за ухо, откинул «ушки» и заглянул внутрь. Ровные ряды банок со сгущёнкой лежали друг на друге. Разумовский тут же подцепил одну, принялся вертеть её в руках, оглядывая, и вскоре снял с уха обратно ручку. Марго же привлекло другое: на всех сгущёнках обёртку пересекала красная полоса.