Вправо.
Еще один куст полыхнул пламенем.
Зукер замер, с оружием, по-прежнему скрываемым за спиной.
— Ты чего?
— У тебя лазер? — окликнул его мужчина. Его оружие вновь взвизгнуло катушками, и третий куст полыхнул рычащим костром.
— Нет, — отозвался Зукер.
— Зажигалка, спички, или ты умеешь сыпать искрами из глаз?
В спасательном наборе у него имелись спички, но он не был уверен, что готов был с ними расстаться. — Нет, а что?
Мужчина пристрелил очередной куст, после чего нагнулся и подобрал длинную ветку, затем засунув ее в пылающий куст. — Держи.
— Что?
— Деревья здесь реже, — сказал тот, тыча в ближайший кизил лазером, — Но все равно деревья. Когда прибудет большой пожар, он пройдет по всей местности. Огонь нагревает воздух и подымает жуткий ветер. Прогалина целиком займется в несколько секунд.
— И… — понукнул его Зукер.
— И мы этого ему не дадим.
Внезапно Зукер все понял.
— Будем бороться с огнем — огнем же.
Другой расхохотался.
— Точно! Выжжем кусты на северной стороне ручья, и начнем с тех, что далеко от других источников огня. Все равно в итоге полыхнет вся местность, но сперва лучше сжечь чем больше, тем лучше. Как только станет слишком уж жарко — отступаем к ручью.
Зукер отметил это его "отступаем", но вслух подхватил — А когда пожар сюда доберется, со своими яростными ветрами и жуткой жарой, здесь ему жечь будет нечего.
— Именно! — объявил другой, — В этом вся идея.
— Эй, — чисто невзначай спросил Зукер, — А как тебя зовут, кстати?
Мужчина одарил его кривой ухмылкой, — Знаешь, я обязательно тебе скажу, если выживем.
* * *
Зукер лежал в ледяной, глубиной по колено, воде, наблюдая как длинная пожелтевшая трава горит, застилая небо мерзкой колонной серого дыма. Он ощущал гортанью этот густой дым, пробовал его на вкус. За собою огонь оставлял целые шрамы из обугленной земли, усеянной багровеющими оранжевым угольками.
И это была только трава.
Глянув севернее, он увидал настоящее полымя — обугленные черные скелеты высоких верхушек, подсвеченные желто-оранжевым пламенем, небо на севере, заполненное коричнево-серой пакостью, это дыхание огненного монстра отравляло планету.
А этот звук…
О, этот звук.
Кругом. Везде. Внутри него самого. Он не верил ни на секунду, что он такой от природы. Нет, это был рев гневающегося бога.
Которому преградили дорогу.
Зукер глянул на мужчину, лежащего в воде рядом с ним.
— Похоже, что сработало.
— Угу, — отозвался тот, — но пора двигать, — и вновь кривая ухмылка, — Займемся выходом из леса, пока лес не занялся нами.
— Знаешь, — заметил Зукер, — если пожар меня не прикончит, это сделает твое чувство юмора.
Тот хохотнул.
— Телефон есть? — спросил Зукер.
— В мешке, — отозвался мужчина, приподымая его. — Но сомневаюсь, что сигнал пройдет сквозь огонь. А даже если и пройдет, никто за нами сюда не сунется.
— Так отчего бы просто не остаться здесь?
Мужчина указал на юг.
— Потому что там пять-десять метров между нами и деревьями. С южной стороной ручья трюк не прокатит.
— Ясно, — отозвался Зукер. — Кстати, ты собирался назвать мне свое имя.
— И назову, — тот протянул руку. — Боб Орсон.
Зукер ее потряс.
— Джерри, Джерри Эванс.
— Ладно, Джерри, что скажешь на то, чтобы смазать отсюда пятки?
И затем они вновь помчались со всех ног, преследуемые монстром, еще более ужасным, чем любая война, монстром, жаждущим пожрать их целиком.
* * *
Джеффри Зукер, и человек, известный ему как Боб Орсон, следовали параллельно ручью весь остаток дня, остановившись на привал лишь когда солнце село за горизонт, уступив небо нечестивым сумеркам. Ниспавшая ночь была заполнена адским оранжевым свечением, подымавшимся с севера, словно там пыталось встать новое солнце, провозглашающее новое правление — новое и убийственное.
Отчего-то оно напомнило Зукеру мехи сорок четвертой дивизии — черные и дымчатые с демоническими языками пламени.
Остановились они прямо у ручья. Весна еще только начиналась, так что ночные холода пока никто не отменял, и Орсону пришлось разводить костер, ирония, оцененная по достоинству ими обоими.
— Здесь мы должны быть как у мамочки в гостях, — сказал Орсон, — Ночью, ветра по большей части дуют с юга, так что снесут пожар к дороге, и если нам повезет, пожару придется, урча, лопать самого себя.
— И часто тебе так везет?