— Вот вы и пьете со мной кофе, Оля, — довольно заметил Золотарев полчаса спустя.
— Ольга Геннадьевна.
— Какая колючая.
— Я на работе, Андрей Николаевич, и хотела бы узнать, что из предложенных позиций по рекламе автосалона для вас интересно, а что — нет.
Оля говорила четким официальным голосом, демонстративно открыла блокнот и взяла в руки карандаш, всем своим видом показывая, что готова вести беседу только по существу.
— А что насчет обещанных скидок?
Ей не хотелось играть ни в кошки-мышки, ни во что другое, поэтому пришлось поднять глаза на своего собеседника и сказать:
— Меня предупредили, что вы важный для нас клиент и что к вам нужно проявить особое внимание. Давайте сделаем вот что: вы мне озвучиваете цифру, которую готовы потратить, а я разработаю для вас наиболее оптимальное предложение… Даже не так, три разных пакета предложений на выбор.
Золотарев ответил не сразу, сначала задумчиво постукивал пальцами по чашке, а потом все же проговорил:
— Хорошо, Оленька, я подумаю над цифрой и озвучу ее вашему шефу. Еще кофе?
Она отказалась, сославшись на то, что опаздывает. И между прочим, не врала. Ей надо было успеть в больницу.
После встречи с Золотаревым остался неприятный осадок. Иногда Оля чувствовала, что очень устает от людей, не от всех, конечно, но вот от таких — точно. Они встречаются везде: на работе, на улицах, в магазинах — наглые, скользкие, противные. Она устала ставить их на место. А не ставить не могла. Такие первым делом смотрят на правую руку и наличие обручального кольца. А кольца-то и нет. Значит, все можно? «Слизень» решил, что точно можно.
Перед тем как повернуть ключ зажигания, Оля посмотрела на себя в зеркало. Усталый взгляд и мешки под глазами. Надо было с утра тональным кремом замазать — не успела. Ну да что теперь? Главное, успеть в больницу до того, как врач уйдет домой.
И врач этот еще тоже… Как себя с ним вести? Нет, то, что воспитанно, — это понятно. Это обязательно. Но как-то не заладилось у них при первой встрече. Не слишком он церемонился. Да совсем не церемонился, если говорить откровенно.
И какую линию поведения с ним выбрать, Оля не знала. Вот как со «слизнями» — представляла, а как с «Денисами Валентиновичами» — нет.
«Вежливо», — решила наконец. Просто вежливо. В конце концов, этот человек будет делать операцию ее отцу.
— Последний на сегодня, — отрапортовал Антон, разглядывая дневку. — Василий какой-то.
— Ждем Василия, — кивнул Денис. — Что-то не торопится к нам Васенька, — перевел взгляд на часы. — А ты иди пока с бумагами закончи.
Интерн скрылся в смежном кабинете, а в этот же момент раздался стук в дверь.
— Заходите, — Денис не стал дожидаться вопроса «Доктор, можно?».
Васенька оказался отменной упитанности мужчиной с артистической небритостью и твидовым пиджаком. Он довольно решительно вошел в кабинет и потом вдруг замер.
— Присаживайтесь, — пригласил Дэн. Но его приглашение проигнорировали. Пациент пристально разглядывал доктора. Доктор в это же время делал свои практически всегда безошибочные выводы по поводу появившегося в его кабинете человека и проблем, которые его сюда привели.
— Скажите, доктор, — начал тот вдруг резко. — А анонимно у вас консультацию получить никак, да?
— Почему же? — Денис пожал плечами и раз в пятый, наверное, за день поморщился. Все, завтра же зайдет к Рудику. — Помимо работы здесь я консультирую еще в двух частных клиниках. Раз в неделю в каждой. Вы можете подойти туда. И там будет анонимно, если вам угодно. А здесь — контора государева, такие порядки.
— Нет, еще раз куда-то идти я просто не решусь!
Мужчина шумно выдохнул. И словно весь как-то сдулся и поник. Понуро прошел к стулу, даже ногами шаркал для полноты картины.
— Слушаю вас, — подбодрил пациента Денис. — Что вас беспокоит?
Дэн примерно предполагал, что сейчас услышит, но Василий не торопился подтвердить предположения доктора. Вместо этого он вдруг стал заливаться густым девичьим румянцем, который проступал даже сквозь небритость.
— Понимаете, доктор… — наконец заговорил он сиплым шепотом. — У меня… он… — вздохнул и заключил едва слышно: — Стоит плохо.
— Угу, — невозмутимо кивнул Денис. — И висит криво.
— Доктор! — Васенька вскинул на него свои совершенно воловьи ресницы. В глазах стояла почти детская обида.
— Разберемся, — не позволяя себе улыбку, кивнул Денис. — Проходите за ширму и освободите от одежды место осмотра. — И, обернувшись к двери в смежное помещение, окликнул: — Тося!