На подходе к дому Денис замедлил шаг. В начавших сгущаться сумерках квадрат панельной многоэтажки с горящими и темными окнами казался шахматной доской. Дэн нашел взглядом свои два окна. Две из четырех клеток, куда мог бы пойти конь. Воображаемый конь. Его любимая шахматная фигура.
Этой игре научила Дениса мать. «А я пойду конем!» — гордо оповещал семилетний Денис. «Динька, я же тогда срублю твоего коня пешкой, смотри», — смеясь, отвечала мама. «Но я хочу ходить конем!» — упорствовал сын.
Мама поддавалась ему. Давала выигрывать, чтобы мальчику было чем гордиться и чтобы он не утратил интерес к игре. Однажды к их шахматной партии присоединился глава семьи, стал давать Денису советы, как играть, не позволил пару раз сходить любимым конем, а потом и вовсе оттер сына от доски и сел сам играть с женой. Денис тогда на отца жутко разобиделся.
Хорошо играть в шахматы Дэн так и не выучился. Но когда переезжал в свою квартиру из отчего дома, единственным, что он забрал помимо личных вещей, оказалась шахматная доска. Та самая. Мамина. А в ней в числе прочих фигур — черный конь с отломанным левым ухом.
Денис поднял голову и, прищурив глаз, посмотрел на шахматное поле из окон. Конь ходит g8 — f6. Так он попадет на кухню. Есть хочется очень.
Технологии обустройства городского быта достигли тех степеней, когда на обеспечение приемлемого уровня комфорта требуется совсем немного усилий. Квартиру убирает робот-пылесос. Кушать готовит мультиварка. Одежду делает чистой стиральная машина. Еще тридцать лет назад мужчины ради комфорта в быту женились. А теперь единственная веская причина для брака — любовь. Именно поэтому Денис — убежденный холостяк.
Он достал из холодильника контейнер с тушеными овощами и рыбой. Холодную еду сделает горячей микроволновая печь. А холодную постель… А холодная постель для спины полезней. И одеяло ни с кем делить не нужно. И можно храпеть.
Глава 4. Status naturalis[10]
На футбол Никиту отвез Геннадий Игоревич. А все потому, что Изольда Васильевна снова, стушевавшись и покраснев, пробормотала про занятый вечер.
Все это произошло в обед, когда Оля заглянула домой, чтобы забрать забытый смартфон.
— Весь день разрывался. Оленька, когда же ты успеваешь работать при таком количестве звонков? — соседка старалась говорить как обычно, но из-за нехарактерной для нее суетливости все равно получалось не очень естественно.
— Это работа, — Оля пожала плечами.
— Я ужин приготовлю, так что мужчины голодными не останутся…
У Изольды Васильевны зазвонил телефон, и она, нажав на кнопку соединения, поспешила выйти в коридор. Что тоже не было для нее типично.
Отец и дочь обменялись взглядами.
— Ухажер, — мрачно прокомментировал Геннадий Игоревич.
Оля еле скрыла улыбку — ничего не могла с собой поделать: настолько это забавно выглядело. Отец, привыкший за последние дни к безраздельному вниманию со стороны Изольды, стал ревновать ее к новому объекту интереса.
А из коридора доносилось:
— Конечно, Славочка, конечно. В семь, как договаривались, буду ждать.
— Ты слышала? Будет ждать, это в ее-то возрасте.
— Любви все возрасты покорны, — Оля наклонилась, чтобы поцеловать сидевшего за столом отца в щеку, — а мне пора. С учетом личной жизни нашей актрисы, футбол на тебе.
— Не беспокойся, дочка.
— И знаешь, — Оля, поддавшись хулиганскому настроению, тихо сказала на ухо отцу, — пора переходить из стадии «ухаживания за больным» в стадию «ухаживать за актрисами красиво и с шиком».
Геннадий Игоревич ответить ничего не успел, потому что в кухню вошла Изольда Васильевна, а дочь уже от дверей прокричала:
— Я ушла!
За полдня звонков и правда накопилось много. До самого вечера Оля решала текущие вопросы, разбирала деловую корреспонденцию, перезванивала на неотвеченные вызовы. Но задерживаться в офисе не стала и все недоделанное отложила на завтра.
Как там двое ее мужчин справились со спортивной секцией? Пять станций на метро по московским меркам — не расстояние, но это же целая процедура: не забыть взять форму, щитки, бутсы, полотенце и сменную майку, купить по дороге бутылочку воды, переодеться в раздевалке.
В общем, Оля слегка волновалась и была уже дома к тому моменту, когда футболист и его болельщик открыли входную дверь.
Зря волновалась. Оба находились в приподнятом настроении.
— Гол! — закричал сын прямо с порога. — Я забил гол!
Это явно тянуло на событие дня. В общем, тренировка удалась. — А ведь и мы в детстве во дворе в футбол гоняли, — сказал Геннадий Игоревич, когда уже все сидели за столом и ужинали. В голосе его явно слышались ностальгические нотки. — Знаешь, Никитка, вот выберем время и поедем с тобой в «Лужники» — там есть Аллея славы. Покажу тебе наших прославленных футболистов, а то все Месси да Роналду. А про Льва Яшина даже и не слышал, поди.