«Силою Вечного Неба…»: ссора с царевичами
После взятия Козельска войска Батыя покинули Русь. Они ушли сначала в Половецкую землю, а оттуда на Волгу. Наступила весна, и громадному войску и следующим за ним табунам лошадей требовался отдых. «…Они расположились в домах и отдохнули» — так пишет о завершении первой русской кампании Рашид ад-Дин.
Отдых, однако, оказался недолгим. Уже летом 1238 года Менгу и Кадан выступили в новый поход — на этот раз прочив черкесов (адыгов). Эта война продолжалась до наступления зимы, когда был убит тамошний правитель (имя которого в разных списках сочинения Рашид ад-Дина читается по-разному: Тукар, Букар, Тукан и т. д.)1. Тогда же или позднее выступили в походы и другие царевичи и эмиры. Причём размах боевых действий, охват территорий, на которых они велись, поражают: отряды монголов и подвластных им народов воевали на громадных пространствах от Оки и Поволжья до Главного Кавказского хребта и Крыма. По свидетельству Рашид ад-Дина, младший брат Бату Шибан, а также сын Тулуя Бучек и Бури «выступили в поход в страну Крым и у племени чинчакан (надо полагать, кипчаков, то есть половцев. — А. К.) захватили Таткару (так называется горный хребет недалеко от крымского Судака. — А. К.)». К самому Судаку татары подступили 26 декабря 1239 года (об этом неким очевидцем-греком была сделана запись на полях синаксаря греческого Халкисского монастыря)2. Берке, другой брат Бату и будущий правитель Золотой Орды, «отправился в поход на кипчаков» и захватил в плен нескольких князей (имена которых, правда, ничего не говорят нам: Арджумак, Куран-бас и Капаран — все они названы военачальниками некоего половецкого хана (?) Беркути, или Меркути). Лучший полководец армии Бату Субедей совершил очередной поход в Волжскую Болгарию, подавив мятеж восставших болгарских князей. Зимой 1239/40 года войска Менгу, Гуюка и других царевичей разгромили государство аланов и продолжили военные действия на Кавказе. Кроме того, значительные силы Бату отправлял против не прекращавших сопротивление мордовских князей, а также в ещё не разорённые области Руси.
Некоторые подробности этих войн и отдельных сражений приводят восточные источники. Правда, не всегда то, что они сообщают, вызывает доверие. Так, в «Чингиз-наме» хивинского историка XVI века Утемиш-хаджи рассказывается о новых подвигах Шибан-хана, совершённых им при покорении «вилайетов» Крыма (Старого Крыма, или Солхата, в степной части полуострова) и Каффы (нынешней Феодосии), где родоначальник династии хивинских ханов совершил «много удивительных и поразительных дел». Приведённый далее рассказ выглядит слишком фантастическим, и, пожалуй, есть основания усомниться в том, что в основе его лежат хоть какие-то реальные факты — кроме разве что изощрённой изобретательности, которую татары проявляли при взятии городов. Речь идёт об осаде и взятии крепости Кырк-Йер — знаменитой Чуфут-Кале, «мощь и неприступность которой, — по словам автора, — известны во всём мире». (В действительности Чуфут-Кале попала под власть татар много позже.) Шибан будто бы осаждал крепость несколько лет, но никак не мог взять её. И тогда он повелел своим воинам в течение всей ночи, с вечера и до зари, громко бить в разные металлические предметы, издающие звон. Люди начали бить в медные котлы, подносы и чаши, так что поднялся невероятный шум. «Осаждённые в страшной панике начали метаться во все стороны, вопрошая, что же случилось. В ту ночь тот гвалт и грохот не стихали до зари, а осаждённые не ложились спать. Когда заря занялась, осаждающие перестали шуметь». Так продолжалось несколько ночей подряд. «От бессонницы осаждённые до такой степени изнемогли, что начали говорить: “Если бы они намеревались что-то предпринять, то уже предприняли бы. Вероятно, есть у них в такое время года такой обряд и такой обычай” — и успокоились. Когда Шайбан-хан узнал, что они успокоились, он собрал своё войско. Говорят, что та крепость находилась на голой скале. В эту ночь осаждающие шумели и кричали больше, чем обычно. С четырёх сторон крепости заложили подкопы. До зари проложили такой подкоп, через который мог бы пройти человек. Осаждённые из-за гвалта и грохота не расслышали стука кирок и не сумели обнаружить подкоп. Когда подкоп был готов, осаждающие бросились на штурм ворот. Осаждённые прибежали к воротам. Один отряд бахадуров назначили на тот подкоп. Бахадуры выбежали из того подкопа, бросились в крепость и взяли её»3.