Интеллект разведчика был несовершенен. Как обнаружил незваный гость, в этой системе было два обитаемых мира. Прекрасно. Никаких проблем. Боезапаса хватит на оба.
С тяжеловесной грацией машина неслась по орбитальной плоскости ближайшего мира, хотя прибежищем врага была та планета, орбита которой лежала ближе к центральной звезде. Просто для удобства машина сначала выбрала мир джунглей. Это была вполне подходящая цель. В случае непредвиденных осложнений компьютерный мозг убийцы мог изменить стратегию.
Человек — «good life», если бы такой существовал, счел бы этот день благоприятным для убийства. Но машина не могла знать хорош ли этот день. Для нее не существовало ни хороших, ни плохих дней — просто дни.
Небольшой отдел машинного мозга проверил и подтвердил готовность оружия. Никогда не подводящая логика знала, когда наступит наиболее благоприятный момент для удара. Бесстрастно вращались электроны, точно так же как вращались вокруг своих осей две населенные планеты. Может быть, у машины все же был хороший день…
…как и у Морган Кай-Анилы. «Бродяга» пронзительно ревел в безвоздушном пространстве вокруг луны Страх. Случайные лучи защитных частиц поблескивали и мерцали каждый раз, когда испаряли песчинки пыли, все еще медленно оседающей в результате последней атаки Морган на бреющем полете. Ракеты, выпущенные по защитному куполу корпуса компьютеров Цагарана, хорошо справились со своей работой, если не уничтожив, то изрядно повредив цели.
«Попутный свет тебе в глотку, Цагаранский мерзавец!» — выругалась Морган, нажимая на гашетку лазера. Откровенно говоря, это дело ей было не по сердцу. Некоторые из ее лучших друзей были цагаранцами.
Из утопленных носовых амбразур «Бродяги» с высоким вибрирующим звуком вырвался лазерный луч. Морган срезала макушку главного купола Цагарана, он разорвался от перепада давления, выбросив на поверхность Страха под жесткое солнечное излучение дюжину смятых фигурок в скафандрах.
«Ха!» — Морган набросилась на вспомогательные купола и швырнула «Бродягу» в крутой победный вираж, когда корабль удирал подальше от смертельно опасного места. Уши пилота уловили отдаленный грохот взорвавшегося купола. Она надеялась, что падающие в беспорядке фигуры в скафандрах все видели. Отличный результат.
«Бродяга» быстро набирал высоту и уходил прочь от взрыхленной и обезображенной кратерами поверхности луны. Через несколько секунд они уже были на расстоянии, позволяющем Морган целиком видеть контур не правильного шара, которым был Страх.
«Хорошая работа, Мадж» — сказал «Бродяга». Кораблю было разрешено использовать варианты ненавистного детского имени Морган. Но потом она запрограммировала «Бродягу».
«Благодарю», — Морган откинулась на подушках пилотского кресла и вздохнула. — «Надеюсь, там никого не разорвало».
«Бродяга» издал звук, который Морган привыкла представлять как электронное пожимание плечами. — «Помни, это всего лишь работа. Ты это знаешь. И они знают. Всем нравится риск и награды, иначе бы никто не взялся за нее».
Морган прикоснулась к кнопкам на панели, симулирующей звук и движение; мощный рев «Бродяги», прорезающий открытый космос, смолк. Теперь корабль беззвучно плыл в тишине вакуума. — «Я просто надеюсь, что налет принес какую-то пользу».
«Ты всегда так говоришь», — подчеркнул «Бродяга». — «Рейд на Страх был малым, но важным предприятием. Теперь некоторое время Цагаранская база бомбардировщиков не будет сваливать на Катрин ничего опасного. Это даст Катринианам время для возведения защитных систем, так что Виктория сможет облегчить бремя Цитеранцев до того, как Кливленд II и Объединенные Провинции…»
«Достаточно», — сказала Морган. — «Я рада, что ты следишь за развитием континентальных связей. Сказанное очень впечатляет. Но нельзя ли просто время от времени держать меня в курсе, а не запоминать механи-чески и выдавать все подряд?»
«Конечно», — ответил «Бродяга». Его синтезированный голос прозвучал слегка скучновато.
Морган повернулась на вращающемся стуле, чтобы посмотреть на главный экран: «Дай мне, пожалуйста, визуальный план для нашей посадки в Вулвертоне», — корабль подчинился. — «Как думаешь, у меня еще есть время для тренировки, пока мы не врезались в атмосферу? У меня все тело затекло. Прямо как бревно». «Если ты поторопишься», — заметил «Бродяга». «А как насчет моих волос?» — Морган сняла свою шапочку, которая начала расстегиваться еще во время налета на Страх. Рыжие локоны тяжелой волной упали на плечи.
«Что-нибудь одно», — сказал корабль. — «Я не могу заниматься твоими волосами, пока ты разминаешься».
«Ну, ладно», — сказала Морган трагическим тоном. — «Я сама займусь волосами».
Голос корабля произнес: «У тебя есть какие-нибудь планы на вечер?»
Морган улыбнулась приборной доске: «Я ухожу».
Компания космических наемников развлекалась в «Малахитовом Салуне», как они это обычно делали каждый вечер, когда большинство из них возвращались целыми и невредимыми после выполнения заданий. Это был удачный день для многих, и впереди их ждал хороший вечер. Вращающиеся медные двери салона вполне сошли бы за ворота. В этот вечер цветные галограммы на верхней стеклянной палубе пересекались с живыми танцовщиками. Зрелище слияния и разделения реальных и нереальных форм щекотало нервы, привлекая случайных прохожих на улице.
«Посмотри, мамочка!» — говорил один мальчик, нетерпеливо показывая на танцевальную площадку, где колыхающаяся голограмма обволакивала танцующего танцовщика. — «Оно съело человека!»
Мать схватила за руки обоих детей и потащила прочь. «Подонкам слишком много платят», — сказала она. — «Не обращайте внимания!»
Старший брат презрительно посмотрел на младшего. «Онейратаксия», — ответил он.
«Я также знаю, что такое реальность», — сказал второй мальчик.
Внутри «Малахитового Салуна» среди снующей толпы одиноко сидел Холт Калдер. Это был довольно энергичный молодой человек приятной наружности, но в блоке он был новичком, а для завязывания космических знакомств требовалось время. Холт нечасто принимал участие в боевых операциях, и до сегодняшнего дня не видел ничего по-настоящему захватывающего.
«Позволь тебе сказать, сынок, что сегодня днем ты чуть не заплатил по счету там, у луны Отвращение», — громким голосом, стараясь перекричать навязчивую музыку, доносящуюся сверху, сказала седеющая женщина. Ее волосы были причесаны в виде серебряного клина, а левый глаз закрывала повязка. Не дожидаясь приглашения, она пододвинула стул и уселась рядом.
Холт поставил недопитый стакан и внимательно посмотрел на нее. Сейчас, правда, он понимал, что это был не совсем умный поступок — так поспешно выйти из тени луны по имени Ужас и обрушиться на группу куда лучше вооруженных истребителей Провинции. — «Я даже об этом не подумал», — серьезно ответил он. «Это точно!» — Женщина встряхнула головой. — «Тебе чертовски повезло, что Цитеранцы тряханули нас раньше, чем у меня появился шанс взять тебя на прицел».
«Вы?» — спросил Холт. — «Меня? Откуда вы знали…?»
«Запросила», — сказала женщина. — «Я проверила регистрацию твоего корабля. Сегодня я решила обязательно посетить эту прокуренную дыру. Подумала, что мне следует спешить, если я хочу увидеть тебя живым».
Молодой человек опустошил стакан: «Сожалею по поводу вашего партнера».
Женщина выглядела огорченной: «Он был вроде тебя — и по возрасту, и по опыту. Я думала, что он следует за мной. Идиоту нужно было бы не отставать и быть очень внимательным. Тебе повезло».
Холт не знал, что говорить или делать дальше. Женщина резким движением протянула руку: «Мое имя — Танзин», — сказала она. — «Уверена, что ты слышал обо мне», — Холт кивнул. «Наверное, какую-нибудь гнусность…»
Холт решил: незачем упоминать, что имя «Танзин» на жаргоне наемников было синонимом слов, которыми назывались три луны: Страх, Ужас и Отвращение. Пожатие было сильным и теплым.