Мои зубы выбивали дробь, руль выскакивал из трясущихся рук.
«Ну как, справляешься?» – поинтересовался танк.
Движок «чихнул».
Я начал глубоко дышать. Спокойно. Это все просто слова. Главное сейчас – тот красный свет, мерцающий, как стробоскоп.
– Когда его нашли, то чуть не линчевали. Но папаня вмешался. Он закрылся с Рикардо в кабинете и долго о чем-то говорил. Никто не знает, о чем, однако Рикардо вышел оттуда первым доверенным лицом и без приказа никого больше не убил. Фантом умеет подбирать талантливые кадры.
Движок заглох, но я успел запустить его раньше, чем скорость упала. Мир сузился до красной полянки впереди, двигателя, то и дело «чихающего», и голоса Джеронимо:
– Рикардо – дьявол во плоти. Если ему сказали убить – он убьет. Вот почему за нами едет он. Он не усомнится и не отступит.
Опять ожила рация:
– Сеньор Риверос! – укоризненно сказал Рикардо. – Неужели вам хочется погибнуть под обломками танка? Послушайтесь голоса разума, остановитесь! Давайте поговорим. Я испепелю вас радиацией, или мелко нашинкую своим любимым ножичком – как вам больше нравится? Мы можем попытаться совместить…
Джеронимо вдарил кулаком по кнопке отключения.
– Папа мне такого не рассказывал, – тихо сказала Вероника. Джеронимо усмехнулся:
– Ну да, он старался казаться зеленым и пушистым. Видимо, откровения предполагались после твоего облучения. Не желаешь вернуться и познать все тайны дома Альтомирано?
До красного пятна оставалось метров пятьсот, когда движок замолчал совершенно. Я дергал ключ в зажигании, но даже стартер молчал. Молчал и танк. Он прокатился десяток метров и встал мертвой глыбой.
– Ну же, ну, пожалуйста, – шептал я, теребя ключ.
– Девятьсот метров, – выдохнула Вероника.
– Не добежим, – покачал головой Джеронимо. – Жаль. Ладно, попробуем в другой реинкарнации…
Они не осуждали меня. Приняли как должное свою судьбу. Но ведь это – не их судьба, а мое проклятое бессилие! Все было еще хуже, чем в самом начале. Раньше я мог управлять техникой, как обычный человек, но не мог ее чувствовать. А теперь я чувствовал, но техника меня презирала.
Что-то внутри меня надломилось. Расплылись огоньки панели управления, и я, уронив голову на сложенные на руле руки, разрыдался под фантомный хохот танка.
Глава 3
– Опять! – воскликнула Вероника.
Я очень хотел услышать в ее голосе заботу, сочувствие – что-нибудь такое. Но слышал лишь раздражение, да щелчки затворов – Вероника проверяла оружие. Автомат, пистолет, пистолет, пистолет… Господи, сколько же у нее всяких пушек! И ни грамма тепла для меня!
– Николас! – Рядом со мной оказался Джеронимо. Его рука легла мне на плечо. – Что с тобой? Давай, мне ты можешь рассказать всё!
– Мы умрем! – простонал я и добавил, опасаясь быть непонятым: – Из-за меня!
Я сквозь слезы смотрел на заботливое лицо Джеронимо. Он пожал плечами:
– Ну и что? Что мы, в первый раз из-за тебя умираем? Раньше тебя это не беспокоило.
Многое я хотел ему рассказать. И о том видении, в котором Вероника пристрелила моего эмоционального двойника. И о том, что я впервые за всю жизнь начал испытывать чувства. И о том, что Рикардо – радиоактивен. И о том, как мне горько, грустно, больно, страшно, одиноко и печально. Я даже приоткрыл рот, чтобы сказать хоть что-то, но не справился со словами и просто завыл.
– Плохо, – резюмировал Джеронимо, напяливая рюкзак с упакованной в него лампой-шарманкой. – Все куда хуже, чем я мог предположить. Боюсь, вы с Николасом были чрезмерно близки в последние дни. Опасно близки.
– Чего?! – воскликнула Вероника.
Я перестал рыдать и уставился на Джеронимо, который, кивая с задумчивым лицом, закончил мысль:
– Вероника, мужайся. Твои месячные начались преждевременно… у него. Редчайшее медицинское явление, трансменструоз. За всю историю медицины было выявлено лишь ай, дура, за что?!
Позабыв о грозящей опасности, Вероника бросилась на брата и принялась угощать его сестринскими подзатыльниками. Джеронимо пытался убегать, но в тесном пространстве башни танка это не представлялось возможным.
Я отвернулся. Не слушая яростную перепалку за спиной, смотрел на руль и думал. Чем дольше думал, тем сильнее сжимались кулаки. Пять секунд спустя я обратился к танку:
– Даю тебе последний шанс. Поехали.
«Выкуси», – с зевком откликнулся танк.
– Твой выбор.
Я повернул голову к Веронике, которая зажала подмышкой голову брата и кулаком стучала ему по макушке.
– Джеронимо! – крикнул я. – Беги!