— Au revoir, сказала она; поцаловавъ на прощаньи свою собственную ладонь, изъ особенной благосклонности къ мистеру Джозефу.
И затѣмъ она слегка отворила дверь въ спальню его сестры. Когда она скрылась и затворила дверь, мистеръ Джой погрузился въ кресла, вытаращилъ глаза, и тяжелые вздохи, одинъ за другимъ, начали вылетать изъ его груди.
— Милордъ, этотъ сюртукъ для васъ очень узокъ: надѣньте лучше свое статское платье, сказалъ Исидоръ, бросая жадный взглядъ на плетеные снурки и пуговицы военнаго костюма.
Но молодой человѣкъ не слышалъ ничего. Мысли его витали въ областяхъ воздушныхъ, и онъ сгаралъ эротическимъ огнемъ, разсматривая умственными очами прелести Ребекки. Сладкія видѣнія омрачались только представленіемъ Родона Кроли, съ его безпардонными усами и заряженными ппстолетами, направленными на открытый лобъ мистера Джозефа Седли.
Видъ Ребекки поразилъ Амелію величайшимъ страхомъ и заставилъ ее отпрянуть назадъ. Это появленіе возобновило въ ея памяти вчерашній день, и обратило ея мысли на житейскія дѣла. Пораженная роковыми событіями утра, она совсѣмъ забыла и Ребекку, и вчерашній балъ, и ревность; все забыла, кромѣ опаспостей, которымъ подвергался ея супругъ.
И мы тоже совсѣмъ забыли войдти въ эту печальную комнату до настоящей минуты, когда свѣтская женщина нарушлла покой этого убѣжища своимъ визитомъ.
Страхъ и ужасъ оцѣпенили мистриссъ Эмми на нѣсколько мгновеній, когда Ребекка, свѣжая, розовая и блистательная въ своемъ утреннемъ нарядѣ, устремила на нее свои зеленые глазки, и приготовилась подойдти къ ней съ распростертыми объятіями. Скоро, однакожь, чувство гнѣва, пробужденнаго этимъ появленіемъ, заглушило въ ея душѣ всѣ другія чувства. Ея щеки, за минуту блѣдныя какъ полотно, покрылись яркой краской. Отступивъ на нѣсколько шаговъ, она выдержала взоръ соперницы съ такою твердостью, которая совершенно озадачила Ребекку.
— Вы нездоровы, Амелія, очень нездоровы, сказала посѣтительница, протягивая свою руку, чтобъ пожать руку Амеліи. Что съ вами? Я не могу быть спокойной, не узнавъ напереду какъ вы себя чувствуете.
Амелія отступила еще на одинъ шагъ и отдернула свою руку. Первый разъ въ своей жизни, отъ младенчества до цвѣтущей юности, она отказывалась вѣрить искренности дружескаго участія, которое хотѣли принять въ ней. И такъ она отняла свою руку, и судорожный трепетъ пробѣжалъ по всему ея тѣлу.
— Зачѣлъ вы здѣсь, Ребекка? сказала она, продолжая смотрѣть на нее съ какою-то торжественностью своими большими глазами.
Эти взоры привели въ смущеніе Ребекку. «Должно быть, она видѣла, какъ онъ отдавалъ мнѣ записку на вчерашнемъ балѣ«, подумала соперница.
— Что вы такъ взволнованы, милая Амелія, сказала она, опуская глаза въ землю, я — пришла только навѣстать васъ, и освѣдомиться, здоровы ли вы.
— Здоровы ли вы сами? сказала Амелія. Совершенно здоровы, нечего и спрашивать объ этомъ. Вы не любите своего мужа. Вы бы не были здѣсь, еслибъ любили. Скажите, Ребекка, что я вамъ сдѣлала?
Мистриссъ Кроли стояла молча съ потупленными глазами.
— Что я вамъ сдѣлала, Ребекка? Не всегда ли я была къ вамъ ласкова и добра?
— Всегда, Амелія, всегда, отвѣчала мистриссъ Кроли, все еще не смѣя приподнятъ свою голову.
— Не я ли первая утѣшала и ласкала васъ, когда вы были совершенно бѣдны? Не была ли я для васъ сестрою? Вы видѣли наши счастливые дни, прежде чѣмъ я вышла замужъ. Тогда я была единственнымъ сокровищемъ для своего жениха, иначе, какъ бы онъ отказался отъ своего богатства, отъ всѣхъ своихъ родственниковъ, чтобы только осчастливить меня? Зачѣмъ же вы; Ребекка, вздумали стать между нимъ и моею любовью? Кто внушилъ вамъ мысль раздѣлить сердца, соединенныя самимъ Богомъ? За что хотите вы отторгнуть отъ меня моего супруга? Неужели вамъ кажется, что вы способны любить его, такъ же какъ я? Его любовь была для меня всѣмъ на свѣтѣ. Вы знали это, и хотѣли отнять у меня это единственное сокровище моей жизни. Стыдитесь, Ребекка! Вы дурная женщина, фальшивый другъ и фальшивая супруга. Вы неспособны любить, Ребекка.
— Клянусь вамъ Богомъ, Амелія, что я невинна передъ своимъ мужемъ, сказала Ребекка, отворотивъ отъ нея свой глаза. Я поступала съ нимъ благородно и честно.
— Но такъ ли поступили вы со мной, Ребекка? Вы не успѣли, вамъ не удалось, но ваши умыслы были слишкомъ явны. Спросите объ этомъ свою собственную совѣсть.