Всѣ колокола загудѣли и зазвонили, когда онъ приближался къ этому мѣсту. Будь онъ немножко повнимательнѣе къ окружающимъ предметамъ, онъ увидѣлъ бы вѣроятно старинную свою знакомку, мистриссъ Эмми, которая шла пѣшкомъ изъ своего жилища на Росселъ-Скверъ. Мальчишки изъ разныхъ школъ стройными толпами отправлялись въ церковь; блестящіе тротуары и имперіалы омнибусовъ были наполнены народомъ, спѣшившимъ за городъ для праздничныхъ удовольствій; но мистеръ Кроли, занятый своимъ собственнымъ дѣломъ, не обращалъ, казалось, ни малѣйшаго вниманія на всѣ эти феномены. Подъѣхавъ къ казармамъ, онъ побѣжалъ въ комнату своего стараго пріятеля и сослуживца, капитана Макмурдо, который, къ счастью, былъ дома.
Капитанъ Макмурдо, старый служака и герой ватерлооской битвы, любимецъ всего полка, недостигшій высшихъ чиновъ только по недостатку въ деньгахъ, спокойно наслаждался утреннимъ кейфомъ въ своей постели, при входѣ неожиданнаго гостя. Наканунѣ былъ онъ на вечерѣ у капитана Сенкбара, въ его собственномъ домѣ на Бромптонскомъ Скверѣ. На этомъ вечерѣ присутствовали молодые люди изъ того полка, гдѣ служилъ Макмурдо, и молодые люди изъ Corps-de-ballet. Капитанъ Макмурдо постоянно приходилъ въ соприкосновеніе съ джентльменами и леди всякихъ возрастовъ и сословій: съ доѣзжачими, франтами, танцовщицами, боксёрами ипрочая. Утомленный вчерашней попойкой, и свободный отъ служебныхъ занятій, онъ лежалъ теперь въ постели; думая о различныхъ явленіяхъ житейскаго базара.
Комната капитана Макмурдо обвѣшана была картинами, представляющими весьма интересныя сцены изъ повседневнаго быта спортсменовъ, боксеровъ, танцовщицъ. Всѣ эти картины получилъ онъ въ подарокъ отъ своихъ пріятелей-сослуживцевъ, которые, выходя въ отставку, вступали въ бракъ и обзаводились домашнимъ хозяйствомъ. Въ настоящее время было ему отъ роду около пятидесяти лѣтъ, и такъ-какъ онъ состоялъ на службѣ цѣлую четверть вѣка, то нѣтъ ничего мудренаго, что комната его превратилась въ музей, представлявшій зрителю коллекціи разнообразныхъ вещей. Онъ считался однимъ изъ лучшихъ стрѣлковъ. Въ этомъ послѣднемъ отношеніи, единственнымъ для него соперникомъ могъ быть только мистеръ Кроли, когда онъ еще не выходилъ въ отставку. Наружность мистера Макмурдо не представляла слишкомъ замѣчательныхъ особенностей: у него были красныя щеки, красный носъ, нафабренные усы и плѣшивая голова, прикрытая дома шелковымъ колпакомъ. Въ настоящемъ случаѣ, капитанъ Макмурдо лежалъ въ постели, и читалъ, въ одной книгѣ, описаніе кулачнаго боя; происходившаго недавно между двумя извѣстнѣйшими боксерами, изъ которыхъ одинъ назывался Тотбери Петъ, другой — Баркинъ-Ботчеръ.
Когда Родонъ сказалъ, что ему нуженъ пріятель по нѣкоему дѣлу, капитанъ тотчасъ же понялъ и принялъ къ свѣдѣнію, въ чемъ должна состоять сущность этого дѣльца. Здѣсь, какъ и въ другихъ случаяхъ, онъ славился необыкновеннымъ искусствомъ и предусмотрительностію, и покойный главнокомандующій особенно цѣнилъ мистера Макмурдо. Молодые люди, поставленные въ затруднительное положеніе, всегда находили въ немъ достойнаго совѣтника, помощника и друга.
— Ну, дружище, съ кѣмъ тамъ у васъ, изъ-за чего и какъ? разсказывай, началъ старый воинъ. Опять, что-ли карточная исторія, какъ съ этимъ капитаномъ Маркеромъ, котораго мы подстрѣлили?
— Нѣтъ, другъ… теперь изъ-за жены, отвѣчалъ Кроли, покраспѣвъ, и потупивъ глаза въ землю.
Макмурдо свистнулъ.
— Вотъ какъ! я всегда, признаться, говорилъ, что оно того… сказалъ Макмурдо, да и спохватился, когда увидѣлъ, что лицо полковника вытянулось необыкновеннымъ образомъ при началѣ этой рѣчя.
Дѣло въ томъ, что въ казармахъ уже давненько смотрѣли, съ нѣкоторымъ подозрѣніемъ, на личный характеръ полковницы Кроли, поговаривали о ней довольно легкомысленно. Въ клубахъ нѣкоторые джентльмены держали пари относительно вѣроятной судьбы мистера Родона. Макмурдо съ своей стороны былъ убѣжденъ, что ему не сдобровать.