Особое внимание уделил Баженов силуэту храма, стоящего на обрывистом берегу запруженной реки, образовавшей под склоном холма широкую гладь большого пруда. Со своим высоким куполом, увенчанным шпилем, с парными башнями-колокольнями, храм с. Пехра-Яковлевское представляет собой одно из совершеннейших произведений баженовского гения.
15. Дом И. И. Юшкова на ул. Кирова. Общий вид
16. Дом И. И. Юшкова. Вестибюль
IV
Параллельно с произведениями, где использовались классические формы композиции и ордера, Баженов создает другие, где по-новому оживают приемы древнерусского зодчества.
Баженов был убежден, что в произведениях древнерусского зодчества скрыт неиссякаемый источник вдохновения творческой фантазии архитектора. Еще в детские и юношеские годы он подолгу любовался своеобразной красотой русской архитектуры, столь отличной от того, чему его позже учили в Академии.
Баженов понял ту глубокую любовь к красоте, которая питала творчество безымянных русских мастеров, оставивших в наследство последующим поколениям свои чудесные, сказочные произведения. Изучая древние памятники Кремля, села Коломенского, Москвы и Подмосковья, сопоставляя и сравнивая их друг с другом, Баженов ясно видел, как от столетия к столетию, от памятника к памятнику нарастала "узорчатость" убранства русской архитектуры. Своего апогея она достигла в XVII веке, когда стены зданий покрылись такими обильными, такими изощренными деталями, что даже не стало видно стен. Все эти украшения - то белые, то многоцветные, сделанные нередко из изразцов, рельефно выделялись на обычно красном фоне стен. Мастера, словно соревнуясь друг с другом, стремились создавать все новые и новые формы. То любовно вытесывали они тонкий профиль из плиты белого камня, то выделывали специальный кирпич особой формы, дававший в кладке оригинальный рисунок с углублениями и выступами, со своеобразной, причудливой игрой теней.
Древнерусские зодчие знали в совершенстве свое мастерство не хуже, чем прославленные мастера Западной Европы. Но если западноевропейские архитекторы в своем творчестве руководствовались четкой, геометрически правильной композицией, подчиняя ей все - само здание и окружающую его природу, пейзаж, то древнерусский мастер шел в своем творчестве по другому пути. Русская природа с ее своеобразной красотой была тем животворным началом, из которого исходил русский зодчий. Поэтому он так умело ставил свои здания среди лесов и полей, на склонах холмов, на берегах рек и озер. Он словно лепил их от руки, сообразуясь с лиричной русской природой, с русским пейзажем. Здания древнерусского зодчества не имели, как множество западноевропейских сооружений, одного главного фасада - лишь одной точки зрения. Русские сооружения всегда надо обойти кругом, осмотреть их со всех сторон, полюбоваться ими с разных точек зрения. Одно и то же здание предстает перед зрителем часто совершенно другим, как только он изменит точку своего наблюдения - всегда таким неожиданным, новым, словно в нем одном соединилось несколько зданий. Этим то и объясняется пристрастие русского человека ко всякого рода пристройкам, многочисленным главам, куполам, островерхим Крышам, крыльцам, лестницам, так изменяющим вид здания, придающим ему такое разнообразие, такое богатство архитектурных форм и видов.
Как уже говорилось, Баженова глубоко волновало и влекло к себе великое искусство русских зодчих конца XVII века, полное необычайной неугасающей полнокровной жизни. Редкая красочность и нарядность этих зданий как нельзя более соответствовала описаниям в сказках и песнях дивных теремов и садов с алыми и лазоревыми цветами, жар-птицами и яблонями с золотыми наливными яблоками.
Спроектировать здание в духе древнерусской архитектуры в то время было большой смелостью. Это значило открыто итти против установившихся в архитектуре вкусов. Однако такой проект был создан Баженовым еще в начале его архитектурной деятельности для церкви в Старках-Черкизове - усадьбе князя Черкасского под Коломною.
Проект этот действительно, интересен. Зодчий не копировал старорусскую архитектуру. Он не был безличным подражателем. Он смело видоизменял, творчески перерабатывал ее. Так, к прямоугольному, сильно вытянутому вверх храму тесно примкнули низкие столбы-колонны, соединенные арками. На углах крыши Баженов поставил высокие остроугольные пирамидки-обелиски, увенчанные вызолоченными шарами, с торчащими во все стороны иглами. Такие же остроугольные пирамидки окружили венцом купол здания с высоким граненым шпилем. Церковь и рядом стоявшая колокольня были окрашены в красный и белый цвет. Храм высился над рекой, как олицетворение радостного устремления к чему-то своеобразному, прекрасному, сказочному.