Отметил, что Хорн и, показавшийся из-за ворот угодья, десяток бойцов целились из арбалетов в Крома.
«Хорошо сработал, эрин. Но отбой! Занимайтесь делами, сам разберусь, лишь пришли кого-нибудь, пусть подберут трофей», — приказал я. Так же молча тот кивнул, секунд через пять все они скрылись за воротами. Однако меня вновь порадовал. И среагировал, и общались они все по магосвязи. Учел наказ.
— Дангер, уходи. Я сам поговорю с глэрдом. Глэрд, радуешься ли ты, что лишил еще одной матери и отца сына? Можно было по…
— Нельзя, — перебил сурово, — И ты это знаешь. Только зачем ты притащил сюда этих идиотов, зная, что они погибнут, вот в чем вопрос? Зачем ты плодишь сирот, вдов среди Народа, а, Кром? Он не умер, — легко пнул в бок обезглавленное тело, — Ради нормальных целей. Защищая дом, семью, других разумных, когда вокруг расплодились порождения зла. Он просто погиб по твоей прихоти, за которой проглядывает мошна Иргуса. Как таракан или вша, которую я походя раздавил. Молчишь. Так ты принес список?
— Нет, мы разговаривали с твоим дядей, который представляет главу Дома…
Лэрг расхохотался. Весело, заливисто. И громко.
Молодой Волк же неожиданно припустил со всех ног вдоль улицы, позабыв про тирков. Вызывая еще большие громогласные раскаты. Специфическое чувство юмора у сотника.
С другой стороны, действительно, картина жуткая, если эти придурки к такому не были готовы. Однако оскорбляли, имели тотемы, и я почувствовал, что имелись у них умения. Только за каким Эйденом притащил их сюда староста? Родовые клинки у каждого…
Сука мутная.
— Завтра жду список. Сегодня, повторюсь, я устал. Со всеми вытекающими. И запомни, я глава не только Рода, но и Дома, и дядей, как тетей, мам, пап, братьев и сестер, у меня нет. А завтра к тебе придет какая-нибудь старушка из Охлана, и скажет она моя бабушка, и попросит в долг у тебя несколько сотен золотых под меня. Ты ей их дашь?
Тот молчал. В дело вступил сотник:
— И да, Кром, будешь воду мутить… Надоел ты мне, — подвел итог лэрг, — Поехали, будешь своих успокаивать. А я посмотрю. И пояснишь мне, о чем вы там с «дядей» договорились.
«Свяжусь, расскажу», — прилетело сообщение, когда они отъезжали, а я взлетел в седло единорога.
Меня занимало другое, у зверья или людской ресурс бесконечный, а за последние пару декад я им нанес ущерб сопоставимый с потерями в локальной войне, сами обсуждали. Или они, как лемминги — прыгнул один, за ним второй, и так до полного дезинтеграции стаи. Или староста добивался каких-то непонятных, но стоящих целей. Иначе я не понимал, почему раз за разом последующие Люди дохли с неменьшим энтузиазмом, чем первые.
А почему бы сегодня попутно не узнать?
…Эх, не зря всегда дед говорил, баня — мать вторая: кости распарит, тело поправит. Все так. Сейчас сидел за грубым столом под навесом с литровой кружкой кваса. И млел от полноты ощущений. Даже вид не приходилось делать разморенный и усталый. Ко мне с проблемами никто не лез, а значит, все шло, как нужно. Лишь Лаена успела отчитаться в двух словах, что съездили нормально, без приключений, соль привезли, все себя показали на пять с плюсом.
Я выслушивал отчет, обернувшись полотенцем вокруг пояса, а она не сводила глаз с татуировок. Если на груди вроде бы в рисунках ничего не поменялось, то спину смог разглядеть только после бани. От поясницы до плеч красовалось практически трехмерное изображение классической, пусть и широкоплечей фигуры смерти в балахоне. Узкую талию перехватывала толстая цепь, с которой слева свешивался толстый фолиант. Очень походивший на жреческий атрибут. Из левого рукава торчали концы щупалец, каждое из которых заканчивалось острым когтем. В них чудовище демонстрировало человеческую голову. Ее лицо слишком походило на Руга Темное Солнце, чтобы говорить о совпадении.
Левая ладонь, закованная в боевую перчатку, сжимала изогнутое косовище. На переднем плане с острого конца косы падали капли крови.
Над плечами потусторонней сущности парили два дракона — имперский и хаоса. А на заднем фоне проявлялись шесть привидений вокруг двух столбов пламени.
Разглядывал себя после процедур в сотворенное Амелией ростовое зеркало (оказалось можно было приобрести простенькое непривязываемое колечко за десять серебра, попросил купить) и вновь слал и слал лучей добра в адрес Скупого Звездочета.
Становилось понятно, что по мере уничтожения всякой нечисти, разумных и неразумных чудовищ, рисунок менялся. Иначе бы Рэнг не стал задавать вопрос относительно родственника.