Архангельский Александр, интеллектуал: Боюсь, наоборот. Ментами начнем, «Газпромом» закончим…
ОСНОВНОЙ ЗАКОН НЕ ПО ПОНЯТИЯМ
Инструкция пятьдесят пятая, на неделю 19–25 декабря 2005 года, когда мир с изумлением узнал об успешном запуске ракеты «Булава», страна досмотрела экранизацию «Мастера и Маргариты» и начала подводить итоги еще одного прожитого года, не подозревая, что именно в эти предпраздничные дни развернется настоящая битва за цену на украинский газ.
Александр Архангельский, интеллигент: Вот и еще один год просвистел. Что в нем было главным? Что останется для истории? Боюсь, ничего. Ни великого, ни смешного, ни страшного. Мелкого и подлого было много, равно как доброго и тоже мелкого, а вот с масштабом были сплошные проблемы. Да, начали назначать губернаторов. Но ведь решение об этом принимали в прошлом году. Да, продырявили REN TV, но не сегодня телевизионная зачистка началась. Да, приговорили Ходорковского и Лебедева и в атмосфере пошлой детективной тайны, в духе чекиста-писателя Шейнина, сослали по этапу. Но ведь это — только довершение начатого в 2003-м. Да, любовь народа к президенту достигла неслыханных высот, иронизируй над этим или принимай смиренно. Но ведь популярность его начала расти даже не вчера. Американцы стали судить Саддама и окончательно увязли в Ираке. Но война грянула не сегодня. И так далее…
Архангельский Александр, интеллектуал: Ну, во-первых, не понимаю вашей романтической страсти к потрясениям; не было новых крупных трагедий, и уже слава богу. Во-вторых, новое появилось, и весьма масштабное, причем как в положительном, так и в отрицательном смысле. Вот вам лишь два примера. Запущены национальные проекты, образовательный, здравоохранительный и жилищный, и это колоссальный шаг в неизведанном направлении.
Александр Архангельский, интеллигент: Почему в неизведанном? Как бы критично мы ни были настроены в отношении к действующей власти, она делает разумный шаг: воздает должное врачам и учителями, протягивает руку следующему поколению, главная проблема которого — как обрести крышу над головой. Я, кстати, жалею, что сам не вспомнил об этих проектах; они — единственное исключение из того скучного правила, которое я выводил.
Архангельский Александр, интеллектуал: А вы не жалейте. Вы не забыли — вы их подсознательно пропустили, не зафиксировали, потому что не знаете, чего на самом деле от них ждать, блага, зла или бюрократической пустоты. Сегодня эти проекты похожи на бутылки без наклеек; деньги выделены, но стратегические цели не поставлены, какое содержимое появится в этих бутылках — неведомо. Они либо обрастут глубоким политическим смыслом, сами собой свяжутся с идеей полной смены социальных ориентиров и станут настоящим локомотивом нашего движения в современную цивилизацию. Либо останутся опиумом для народа, успокоительным лекарством для масс. А за чрезмерным временным успокоением обычно следует чрезмерное и безвременное перевозбуждение.
Александр Архангельский, интеллигент: Не согласен, но ладно, промолчу. А что за второй пример масштабного события уходящего года?
Архангельский Александр, интеллектуал: А второй пример как раз вполне определенный и очень печальный. Только что Конституционный суд, за исключением одного-единственного судьи, проголосовал за новое толкование конституционной нормы о выборности губернаторов. Я сейчас не про саму статью говорю, я не юрист, не мне судить, кто прав, кто виноват. Я про смену толкований. В 1996-м была одна политическая ситуация, и суд занимал предельно демократическую позицию. Теперь другая, и он предлагает противоположное суждение, даже не отменив предыдущего! Вот это по-настоящему страшно. До сих пор мы держались за Конституцию, и это было единственное, что всех объединяло: власть и оппозицию, левых и правых. Но если мы начали по произволу, по понятиям, менять толкование основного закона, это еще хуже, чем менять сам основной закон. Потому что исчезает основа для минимального общенационального консенсуса, ситуация «плывет», и закон отныне — что дышло. Я не исключаю, что принимавшие это решение судьи руководствовались искренними государственническими взглядами; на самом деле они заложили самую опасную мину под наше государство, какую только могли.