— Что с тобой случилось? — спрашиваю я, указывая на травму.
— Один из моих пациентов укусил меня, — проворчал он. Алекс являлся психиатром. Он был им на протяжении уже пяти лет и работал с больными преступниками.
— Снова? — вздыхаю я. — Это происходит уже в третий раз за этот месяц! — Он кивает.
— Да, я уже попросил Грея, — это его босс, — чтобы он перевёл меня в другой департамент. Мне нужно подумать о себе и о риске, который я на себя беру, — я киваю, терпеливо слушая. — Так что, вместо работы с преступными психопатами, они дадут мне лечить нормальных психов, — я засмеялась, и он тоже. — Это не то, чего я хочу, но так будет лучше… Эй, я ещё ничего не ел. Не хочешь поужинать со мной? — Я посмотрела на Майка, который на нервах стоял у барной стойки.
— Не уверена, если только Майк не против моего отсутствия, — пробормотала я.
— Ну, пожалуйста… — он закатывает глаза. — С ним всё будет хорошо. Это займёт всего час, — я киваю. Пока мы разговаривали, я подумала о еде и поняла, что ничего не ела с двенадцати часов.
— Эй, Майки! — крикнула я, и он посмотрел на меня. — Я быстренько поужинаю вместе с Алеком. Вернусь через час, — он кивает и отмахивается от меня. Затем я беру своё супер тёплое зимнее пальто за барной стойкой и вместе с тем свою шапочку. Алекс сопровождает меня до двери, и я следую за ним сквозь леденящий холод. Мы пришли в наш любимый бургер ресторан всех времён: Забегаловка Ленивый Буйвол. Готовят здесь великолепно. Вскоре нам приносят наши заказы, и мы оба наслаждаемся хорошим времяпровождением столько, сколько можем себе позволить.
— У меня новый офис, — сказал Алекс между трапезой. — Как думаешь, не поможешь мне завтра после полудня перенести мои вещи?
— Конечно, — говорю я, кивая головой. — В районе двенадцати?
— Звучит великолепно.
— Так… — я кладу бургер и пододвигаюсь ближе к столу. — Кто укусил тебя?
— Ты знаешь, я не могу сказать, — я закатываю глаза. Алекс был полон кондифенциальности, что означало, что он не может говорить ни о своих пациентах, ни об их условиях проживания или о том, что они вытворяют. Он не может назвать мне имён или как они выглядят. Но у Алекса была одна особенность, он не мог полностью удержать всех вещей в себе. Вот за что я цепляюсь. Он всегда всё мне рассказывает, даже если это означает нарушение правил. Я больше не спрашиваю его про укус. Я просто жду и наблюдаю за ним, пока он, наконец, не сломается и из него не польётся признание.
— Это была та женщина, что убила своего мужа и дочь, — наконец сказал он. Его голос понизился, и следующие слова были сказаны шёпотом. — Я попросил её рассказать мне о той ночи. Она начала нести несвязную чушь о голосах и, затем она неожиданно вспрыгнула со своего места и вонзила свои зубы в мою руку. Я завопил как девчонка, и прошла целая вечность, прежде чем я смог избавиться от неё, — я ахнула.
— А что насчёт охраны?
— Эти мачо ворвались в тот момент, когда я уже скинул её от себя.
— Ублюдки… — проворчала я. Охрана в больнице худшая. Эти гомофобные придурки никогда недолюбливали Алекса, и они делают всё, чтобы держаться от него так далеко, как только возможно. Алекс никогда не рассказывал о своей сексуальной ориентации на работе, но однажды Патрик, один из охранников, увидел его вместе с Эриком, бывшим парнем Алекса, за пределами больницы, и эта новость распространилась как огонь. С того дня они избегают его, а если они случайно сталкиваются с ним, то говорят ему неприятные вещи. Я ненавижу это. Я беру руку Алекса и слегка сжимаю её.
— Всё будет хорошо, — говорю я. — С завтрашнего дня ты будешь в большей безопасности.
Он усмехнулся.
— Я не уверен в этом. Я буду лечить людей, которые могут вытворять ещё более ужасные вещи. Не те, что они уже сделали, а воплотить свои извращённые планы, которые сидят в их голове.
— Ты рассматривал вариант с другой работой? — спрашиваю я.
Я знаю насколько Алекс ненавидит работу в больнице. Он ненавидел её с тех пор, как начал заниматься ей. Он всегда хотел работать с детьми. Быть доктором, но здесь не было такой возможности.
— На самом деле, — кивнул Алекс, — есть одна работа, которая была бы идеальной, но она в Денвере. Я не могу бросить Нану.
Нана бабушка Алекса. Она больна и нуждается в его помощи. Мать Алекса умерла, когда он был ещё совсем маленьким, и он никогда не знал своего отца. Нана всегда заботилась о нём, и он чувствует обязанность перед ней. И он жертвует своим счастьем, чтобы быть здесь и тоже заботиться о ней.
— В любом случае, как проходит учёба?
— Хорошо. Коллектив не плохой, но я не могу заставить себя учиться.
— Что ж, ты должна, если хочешь взять на себя бар, когда твой брат уедет, — я киваю. Он прав, но Майк не покинет это место ещё в течение пяти лет, так что у меня достаточно времени, прежде чем я возьмусь за собственный бизнес. Я хочу забрать у него бар, но я должна узнать пару вещей, чтобы запустить его в ход.
— Я лучше пойду, — пробормотала я. — Майк убьёт меня, если я не вернусь к девяти, — Алекс кивает.
— Я провожу тебя, — и мы оба выходим за дверь. Погода изменилась за прошедший час. Дождь превратился в мокрый снег, оставаясь на моей одежде и тая на лице. Я хватаюсь за Алекса и тесно прижимаюсь к нему, чтобы оставаться в тепле.
========== 3. Маска безумия ==========
Комментарий к 3. Маска безумия
https://69.media.tumblr.com/962ce822db185db035ffc36e10371065/tumblr_pr33s9hZte1she7ii_500.gif
Улицы покрывал первый снег, падающий с серого неба белыми хлопьями. Я укрылась от холода в теплейший свитер, который смогла найти, и надела ботинки. На часах две минуты двенадцатого, я обещала Алексу, что встречусь с ним в клинике в 12:30, чтобы помочь ему перенести старые вещи в новый офис. Я потянулась за своим большим пальто и вместе с этим взглянула на часы. Я споткнулась около порога, беря свою шапочку и ключи от машины. Ненавижу водить в метель. Было очень скользко и страшно, поэтому я старалась осторожно управлять транспортом, передвигаясь по дороге. Я ехала с небольшой скоростью, так чтобы, разумеется, не подскользнуться на льду, но это злило водителя позади меня. Он сигналил и сигналил, пока наконец не обогнал меня с ревущим двигателем. Я усмехнулась. Высокомерная задница.
После долгой поездки, я добралась до клиники и припарковалась в парке. Старый офис Алекса был на втором этаже, первая дверь справа. Я взглянула на свои часы, уже 12:28. Ненавижу опаздывать, поэтому начинаю идти немного быстрей.
Конечно же, моя огромная задница не удерживается, и я подскальзываюсь, падая лицом в снег. Я мысленно выругалась и поднялась. Мои лицо и пальто стали мокрыми, а снег попал под мой шарфик, оставляя мокрый след от моей шеи до нижней части спины. Я быстро начала мёрзнуть и дрожать, направляясь к клинике.
В холле божественно тепло, но моё тело по-прежнему дрожит. Когда я наконец нахожу дверь, где написано Алекс Корден, я стучусь и, как обычно, вхожу внутрь, что оказывается большой ошибкой. Я очутилась посреди сеанса Алекса и, зная, что он работает с криминальными психопатами, ты действительно не хочешь находиться там в это время. Парень, что сидел ко мне спиной, обернулся на звук открывающейся двери, и моя челюсть отвисла, когда я увидела эти знакомые карие глаза.
— И-извините, — пищу я и громко захлопываю дверь.
«О, Боже,» подумала я. «О, Боже мой, это был Дилан.»
Я узнала эти глаза, пустой взгляд, его острый подбородок и русые волосы, которые теперь были сухими. Что он здесь делает? Он пациент? Это означает, что он преступник. Что он натворил? Убил ли он кого-то или что похуже? Подвергала ли я себя опасности, пока стояла с ним на остановке? Все виды безумных мыслей ворвались в мою голову, и я не могла с этим ничего поделать. Я могла быть мертва. Он мог убить меня. Я знала, что с ним что-то не так, но, честно говоря, я не ожидала такого. Я ходила по коридору кругами и остановилась только тогда, когда услышала звук открывающейся двери. Вышел Дилан, а за ним и Алекс.
— Увидимся на следующей неделе, Дилан, — говорит Алекс. — Мой офис будет на третьем этаже под номером 309.
Дилан лишь кивает головой и проходит возле меня. Я уставилась в пол, так что мы не встретились глазами. И он снова был одет в чёрные джинсы и белую футболку. Даже в такой морозящий холод. Я жду, когда он исчезнет, прежде чем начать разговор, собирая отрывки мыслей в предложение.