— Чёрт, больно! — прошипел он, пытаясь рукой прикрыть ссадину. И тут началась наша ссора.
— Если бы ты сидел спокойно и не дёргался, то не было бы больно! — начала я.
— Если бы ты не свалила из Москвы, то этого, вообще, не было, — сквозь боль победоносно молодой бизнесмен.
— Если бы ты на меня не наорал, я бы не свалила! — накричала я и, скрестив руки на груди, отвернулась от него. Паша хотел то-то сказать, но не смог. Всё, аргументы закончились.
— Ты могла спокойно сказать, что уезжаешь на задание, а не огрызаться каждый раз, — спокойно сказал мой будущий муж.
— А тебе, дорогой мой, стоит сдерживать свой нрав, — ответила я и снова вернулась к делу.
Снова взглянув на пострадавшего, я заметила ещё несколько ссадин на левой руке. Взяв в руки мокрое полотенце, я поднесла его к ране и произнесла.
— Потерпи немного, будет жечь, — и коснулась мокрым предметом руки парня. По напряжению мышц, я поняла, что Лугин сжал ладонь в кулак. Подняв на него взгляд, я тихо произнесла. — Спасибо, что спас мне жизнь.
После этих слов, он расслабился и стал пристально за мной наблюдать. Обработав рану, я стала делать перевязку. Перевязывая руку Лугина, я вспомнила слова Валеры. Может, Лугин не такой козёл, каким я его считаю?
— Всегда рад помочь, — даже не подняв взгляд на парня, я почувствовала, как мой спаситель улыбнулся. У меня сейчас один вопрос: «Что так изменило Лугина, когда я уехала на задание?»
========== Глава 5. Дегустатор стирального порошка. ==========
Комментарий к Глава 5. Дегустатор стирального порошка.
Благодарю всех тех, кто читает эту историю и пишет к ней отзывы. Сейчас я чувствую, что пишу не только для себя. Думаю, что новая глава вам понравится. Приятного прочтения!
Pov Павел.
Всю ночь я не мог заснуть. Две вещи не давали мне уснуть: раны, полученные во время драки, и угрызение совести.
Лёжа на кровати, я думал о Ане. Её ненависть ко мне — защитная реакция от монстра внутри меня. Он мне не даёт покоя, и я боюсь, что причиню Измайловой ещё больше вреда. Причинить вреда этой красивой, бойкой, потрясающей, но такой маленькой в душе, девчонке. Аня была всегда была ниже меня, где-то на голову точно. И ей вечно приходилось задирать голову, чтобы посмотреть мне в глаза. И вела себя более смирно.
Сейчас, она немного вытянулась и ведёт себя очень дерзко со мной. Хочется иной раз взять, подойти к ней вплотную и заткнуть самым эффективным способом. Даже сегодня, Измайлова была так близко. В её глазах не было той ненависти, которую я привык видеть и испытывать. Я устал от этого! Так хочется ощутить её прикосновения, понять её мир, скрытый за маской хладнокровности, а самое главное, почувствовать привкус этих алых и притягательных губ. Я уже сожалею о том, что сегодня упустил такую возможность.
Поднявшись с кровати, я направился в комнату, похожую на гостиную. Там, на кожаном диване цвета тёмного шоколада, в позе «сандвича», спит Аня. Я присел на корточки, чтобы быть на одном уровне со спящей Измайловой.
Даже в темноте я смог рассмотреть её лицо. Слегка потресканные алые губы были приоткрыты, её веки иногда подрагивали, видимо, ей снится кошмар. А ресницы? Эти длинные, густые ресницы — сейчас редко встретишь истинную женскую красоту. Её ослепительные длинные тёмные, цвета каштана, волосы были разбросаны по подушке. Такие чёрные, идеально откорректированные брови и невероятно бледная кожа, но больше всего, эту девушку украшали прекрасные невысокие скулы и лучезарная улыбка, которую я видел только на фотографиях.
Достав из шкафа плед, я укрыл им брюнетку. Она даже не дёрнулась.
— Какая ты красивая, когда не злишься, — поддавшись чувству, воцарившемуся в душе, я коснулся рукой щеки девушки. Мысль о её губах вновь промелькнула в голове.
Немного помявшись, я поцеловал спящего старлея в лоб. Девушка мило сморщила носик, что заставило меня искренне улыбнуться. Как в то время, когда я был с Элизабет.
— Спи, колючка, — сквозь улыбку произнёс я и, поднявшись, вернулся к себе.
Сев на кровать, я схватился за голову двумя руками. Всего меня охватило то чувство, которое я пытался убить в себе. То чувство, которое стало чуждым для меня.
***
Утром, я проснулся от того, что из гостиной доносилось какие-то шорохи. Поднявшись с кровати, я вошёл в комнату и увидел Измайлову. Девушка сидит на диване и смотрит в одну точку. Я даже ничего не сказал, как раздался голос девушки.
— Утро добрым не бывает и это доказано научно, — не повернув голову в мою сторону, произнесла брюнетка.
— Я даже не собирался этого говорить, — в ответ буркнул я.
Аня перевела свой взгляд на меня и, и поднявшись с дивана, подошла ко мне. Дочь Екатерины Георгиевны и Анатолия Викторовича смотрела на меня, как отец на шкодившего ребёнка.
— Красавец, блин, — оценила мой внешний вид моя будущая жена. Конечно, покалечили меня местные хулиганы знатно.
Ещё пара секунд и я почувствовал, как девушка коснулась рукой моего лица. По телу пробежала лёгкая дрожь. Ещё никогда женские прикосновения на меня так не влияли.
— Покоцали тебя, конечно, круто, — начала Измайлова, смотря мне в глаза.
— Сколько дней я буду ходить таким разукрашенным? — спросил я.
— Ну, может, недели две-три. Точного ответа не могу дать, — ответила Аня и убрала руку.
Отойдя от меня на приличное расстояние, Измайлова направилась к выходу, но я её остановил.
— Подожди, — окликнул я девушку. — Ты скажи мне, что делать-то?
— Делай, что хочешь, только не мешай мне работать, — ответила она и только хотела уйти, как продолжила. — Кстати, а что насчёт свадьбы?
— Свадьбы? — удивился я. Интересно, почему-то она стала интересоваться тем, в чём не хочет участвовать? — А что именно тебя интересует?
— Ну, — протянула брюнетка. — Хотя бы, какого числа состоится сие мероприятие?
— Восьмого июля, а что?
— В День семьи, любви и верности, — досадно покачала головой Измайлова. — Странно это, не находишь?
В ответ на такой вопрос, я лишь пожал плечами.
— Лугин, ты никогда не отличался верностью, — начала ворошить прошлое моя собеседница. — Начиная одиннадцатым классом и заканчивая универом. Дам менял, как перчатки. Что искал — не понятно, а ведь, все те, с кем у тебя физическая близость, были от тебя без ума.
И тут моя нервная система не выдержала. Я подошёл к девушке и одним резким движением прижал её к стене. В карих глазах офицера ФСБ я заметил испуг. Она сама виновата в происходящем сейчас.
— А ведь, ты могла быть одной из них, — буквально, прошипел я.
— Тогда, ты бы познакомился с моим кулаком намного раньше, — фальшиво улыбнулась Аня. — А теперь, отпусти меня.
Я сделал так, как хотела Измайлова. Отступив от неё на приличное расстояние, я увидел, как она покидает мой номер. И тут закон жанра.
— А поцеловать? — голосом пятилетнего ребёнка выдал я.
— Мне проще три литра жидкого мыла выпить, чем тебя поцеловать, — напоследок кинула брюнетка и громко хлопнула дверью.
— Дебил, — ударил я себя по лбу.
Pov Аня.
«Господи! За что мне это всё?! Я тебя не спрашиваю, просто хочу знать: за что мне это всё?» — именно такие мысли царят в голове. Сейчас хочется орать их вслух и рвать на себе волосы от злости. Какого хрена он за мной приехал?! Чего ему в Москве спокойно не сиделось? Очень много вопросов, ответы на которые не очень-то хочется знать.
Я шла по тихим улицам города. Ни одно существо не могло нарушить мёртвое затишье на улицах Подольска. Странно это всё.
Попав на завод, я наткнулась на дежуривших резервистов и Бондарева, который о чём-то беседовал с ними.
— Привет, ребята, — поздоровалась я с ними.
— О, Анька, ты пришла! — Валера заключил меня в свои крепкие объятия, не давая ни единого шанса кислороду проникнуть в мои лёгкие.
— Валера, ты меня задушишь, — прохрипела я.