Следы Андерсона привели меня в аэропорт, выяснилось, что он купил чартер до Лос-Анджелеса. Я вылетел первым коммерческим рейсом, но не нашел его там. Как и вам, мне пришло в голову, что он мог отправиться в Санта-Барбару, чтоб перехватить письмо Хэтчера к мисс Итон. Прилетев сюда в полдень, я понял, что так и случилось. Сегодня утром Андерсон приземлился в аэропорту Санта-Барбары и исчез. С тех пор видела его только мисс Итон. Местная полиция сообщила мне о том, что днем в ее доме кто-то шуровал. Поэтому я наблюдаю за домом. Полиция держит под контролем дороги, ведущие в город.
– Не знала, что у меня появился телохранитель, – заметила Лора Итон. – Приятное ощущение. Я только делала вид, что хорошо владею оружием.
– Наша организация существует для того, чтобы защищать граждан, – важно сообщил Гордон.
– Я полагаю, вам известны обстоятельства смерти Бесси Ленд? – спросил я.
Подавшись вперед в кресле, Лора Итон посмотрела на меня с любопытством, однако сумела сдержаться и промолчала.
– Я занимался этим делом вместе с Хефлером, – ответил Гордон. – Именно я осматривал труп.
– Вы, как и полиция, уверены, что это самоубийство?
– Нет, не уверен. В муниципальной полиции служит много людей, слепо доверяющих учебникам. Они крепко-накрепко затвердили, что сомнение означает самоубийство, поэтому, едва увидев соответствующие следы, всегда приходят к одному и тому же выводу. В данном же случае наиболее вероятна версия, согласно которой Бесси Ленд убили, пока она находилась в алкогольной коме. Ее мозговая ткань была насыщена алкоголем.
– Я видел ее за несколько часов до смерти. Она была зверски пьяна.
– Вот именно. Не исключено, что убийца некоторое время колебался, сделал сперва неглубокий надрез на шее и, лишь собравшись с духом, завершил работу. Алкоголь – анестетик, и Бесси могла не очнуться. Это одно из объяснений. Но, с моей точки зрения, намеренная попытка выдать убийство за самоубийство более правдоподобна. Для этого, конечно, требуется хладнокровие хирурга и кое-какие знания из области судебной медицины. Но я полагаю, преступники, с которыми мы столкнулись, достаточно умны и хладнокровны. Кроме того, убийство, выдаваемое за самоубийство, укладывается в заранее продуманную схему.
– Вы имеете в виду убийство Сью Шолто?
– Убийство Сью Шолто? – испуганно переспросила Лора Итон.
– Совершено три убийства, – сказал Гордон. – Ваш друг Хэтчер стал третьим.
Лора Итон побледнела и съежилась в кресле. Лицо она закрыла руками.
– Вы говорите о преступниках во множественном числе? – спросил я.
– Нет никаких сомнений в том, что мы имеем дело с организацией…
– С «Черным Израилем»?
– «Черный Израиль» – лишь часть этой организации либо связан с ней. Я получил телеграмму, пока поезд стоял в Канзас-Сити. Негр, сидевший рядом с Бесси Ленд в ту ночь, когда ее убили, пойман…
– Я так и знал, что это он!
– Он не убивал ее, – продолжал Гордон. – Он доказал, что не отлучался из бара «Париж» до двух ночи, а Бесси умерла задолго до двух. Но он член «Черного Израиля». Он сломался и сделал признание.
– За ними стоят японцы?
– Если так, то он об этом не знает или не хочет говорить. Из его показаний следует, что позиция «Черного Израиля» – саботаж в отношении армии. Собственно говоря, задержанный и сам уклонился от призыва. Именно по этому обвинению мы его и задержали. Он дал нам кое-какие зацепки, и сейчас мы выслеживаем главарей. Если верить ему, у Гектора Ленда не слишком высокое положение в организации и он состоит в ней сравнительно недавно. Еще задержанный упомянул о белом, который снабжает «Черный Израиль» деньгами.
– Андерсон.
– Думаю, да. – Откинувшись на спинку стула, Гордон закурил сигарету.
Между нами все еще искрила электрическая дуга, законтаченная на моих распухших костяшках и расквашенном подбородке Гордона.
– Если вы так думаете, почему не арестовали его в поезде? – зло спросил я.
Черные глаза агента смотрели на меня с холодным превосходством.
– По той простой причине, что у меня не нашлось для этого законных оснований. Похоже, Дрейк, вы не понимаете, как должна работать полиция в демократической стране. В эту войну наше Бюро следило за известными преступниками по два-три года, не предпринимая никаких действий. Следило ежеминутно, каждодневно, ожидая, пока они сами себя выдадут. В конце концов так непременно и случалось. Небрежное словечко, неосторожный поступок, неожиданная встреча…
– Неожиданная встреча с Хэтчером выдала Андерсона, – заметил я. – Хэтчер говорил, что знает Андерсона, во всяком случае намекал.
– Все может быть. Не исключено, что письмо даст нам необходимый ключ и объяснит причину его смерти.
– Боже, я должна выпить чашку кофе, – сказала Лора Итон. – Голова идет кругом. А как насчет вас, джентльмены?
Мы сказали, что тоже выпьем, и девушка отправилась в кухню.
Прежде чем она ушла, Гордон спросил:
– Когда вам доставляют утреннюю почту?
– Обычно около девяти. Думаете, этот тип вернется?
– Не знаю. Этот хитроумный клиент может проявить осторожность и не захочет повторить попытку. Я должен дождаться и выяснить.
– Я тоже подожду, – сказал я, – если мисс Итон согласится одолжить мне до утра диван и револьвер.
– Согласна, – ответила Лора из-за кухонной двери. Через минуту мы услышали, как булькает вода в кофеварке.
Какое-то время мы ждали молча. Мой гнев улетучился, оставив в осадке стыд и досаду. Я испытывал своего рода почтение к Федеральному бюро расследований. И еще начал осознавать, с какой легкостью Гордон мог пристрелить меня.
Взгляд мой упал на проигрыватель, стоявший в углу рядом с лампой. Альбомы с пластинками в шкафчике вновь навели меня на прежние размышления. Я сказал:
– Я понимаю, что вы весьма невысокого мнения обо мне как о сыщике. Согласен, что у вас имеются на то причины и что самым разумным из моих поступков было посещение ФБР. Но у меня есть, как мне кажется, стоящая идея.
– В том, что мы работали друг против друга, есть и моя вина, – сознался Гордон. – Хотя не представляю, как бы я мог это исправить. А что за идея?
– Не более чем догадка. Может, чепуха. Хефлер наверняка говорил вам, что с Гавайев к врагу утекает секретная информация. Во всяком случае, мне он так сказал.
– Я знал об этом и раньше, до того, как услышал от Хефлера. Нам об утечке известно уже несколько месяцев.
– Однако вам не удавалось прекратить ее. Тедди Траск, фокусник, устроивший представление в клубном вагоне, рассказал мне о коде, который они придумали вместе с приятелем…
– Я слышал, как он рассказывал. Я был там.
– Верно. Были. Принцип, на котором основан их код, может быть использован вражеским агентом, работающим на радиостанции. Сью Шолто, девушка, которую повесили…
– Я знаю о ней, – сказал Гордон нетерпеливо. – Как можно использовать код?
– Сью Шолто регулярно вела передачи из Гонолулу, и японские подлодки могли беспрепятственно ловить ее передачи. У нее была возможность передавать закодированную информацию в ходе совершенно невинной программы.
– Коммерческие радиостанции прослушиваются. Мы бы ее засекли.
– Не засекли бы, если она использовала код вроде того, что придумал Тедди Траск. Она могла помечать пластинки иглой так, чтобы они поскрипывали через определенные промежутки времени. Каждый промежуток имел определенное значение. Если перехватчик и засекал посторонний звук, то думал, что пластинка заезженная.
– Допускаю такую возможность. Но доказательств у вас нет.
– Потому я и рассказываю об этом вам. Сам я не сумею ничего выяснить. Но вы-то можете связаться с вашим отделением в Гонолулу и попросить, чтоб они проверили фонотеку на радиостанции.