— Якутск — Сангары — Вилюйск — Нюрба…
И спустя какое-то время снова:
— Якутск — Сангары — Верхоянск…
Многие уже покинули зал. Стало гораздо просторнее. Однако ненадолго. Вскоре ввалилась целая орава новых пассажиров. Наши друзья еще сидели. Самолетов в южном направлении не было.
Перевалило за полдень.
— Погодите, девушки, пойду-ка я разузнаю, что к чему. — Тогойкин снял свое потертое кожаное пальто, положил его на чемодан и похлопал ладонью. — Пожалуйста, садитесь вот сюда, мой чемодан кого угодно выдержит…
— Постарайся, Коля! — Круглолицая Катя Соловьева с надеждой посмотрела на него. — Хорошо бы в один самолет…
— Вместе, вместе! — заспешила Даша Сенькина. — Попробуй позвонить Егорову, пусть он поможет. Только не вздумай улететь один…
— Не вздумаю.
— Как бы не так, без очереди захотели! — всполошилась старушка, тихо и неприметно лежавшая за спиной громадного старика. — Мы уже здесь три ночи маемся… А вы помоложе наших детей будете…
— Не шуми, Марья! — прогудел сквозь сон старик.
Девушки тихо засмеялись. Тогойкин ушел.
Высокий и стройный, он ловко пробирался среди людей и неизвестно чему улыбался.
Вот и справочное. Тогойкин склонился к окошку.
— Скажите, пожалуйста, когда улетает самолет в Москву? — спросил он.
Девушка с копной буйных рыжих кудрей, не поднимая головы от каких-то бумаг, раздраженно ответила:
— Не знаю, ничего не знаю!
— Большое спасибо! — вежливо произнес Тогойкин.
— За что же?
Девушка вскинула голову и недоуменно уставилась на Тогойкина своими светло-карими глазками. Даже ее курносый носик, зажатый толстыми щечками, тоже казался удивленным.
— За ваше приятное и такое любезное сообщение.
Тут они оба рассмеялись и весьма оживленно заговорили.
И выяснилось, что знала девушка очень много. Оказывается, южное направление закрыто уже третий день. Но так как кассы только и знают, что продавать билеты, то люди набиваются в это тесное помещение и понапрасну испытывают всяческие неудобства. Оказывается, все самолеты, что летят с юга, находятся сейчас в Киренске, Красноярске и в Новосибирске. А здесь к отлету в южном направлении готов всего лишь один самолет.
Потом посмотрели списки пассажиров, улетающих в южном направлении, и уже стали было прикидывать, на какой самолет могут попасть Тогойкин и его спутницы, как вдруг позади него послышался раздраженный голос:
— Товарищ, кончайте!.. Вы здесь не один!
Тогойкин оглянулся. Он и в самом деле оказался не один, за ним уже выстроилась довольно большая очередь.
— Ой, простите, пожалуйста! — Тогойкин отшатнулся было в сторону, но сунул руку в окошечко и указал на телефон: — Разрешите поговорить… Как вас зовут?
— Роза…
Девушка сняла трубку и протянула ее в окошко, а сама начала разговаривать с другими пассажирами.
Тогойкин позвонил Егорову, сказал ему, что говорит от имени трех секретарей, и попросил помочь. А тот, хотя и очень пожалел, что его люди застряли и еще не приступили к своим обязанностям, однако пошутил: «Небеса меня не послушаются. Но все-таки попробую».
От нечего делать Тогойкин поднялся на второй этаж, к начальнику аэродрома.
За столом сидел пожилой усталый человек и, судя по карандашу в руке, собирался что-то записать, но ему все время мешали поминутно входящие просители, да к тому же еще беспрерывно звонил телефон. Тогойкин постоял в сторонке, потом подошел к дивану и сел. Когда отошел очередной проситель, Тогойкин заговорил, но опять зазвонил телефон. Поговорив по телефону и положив трубку, начальник обернулся к Тогойкину:
— Очередь, уважаемый товарищ, очередь!
Начальник с трудом сдерживал раздражение, этого нельзя было не понять по его тону. У Тогойкина шевельнулась досада, и он уже захотел даже вступить с ним в пререкания, но тот протянул ладонь: не надо, мол, не надо.
— Женщины с грудными детьми, дряхлые старики, больные… Ну, положим, больных нет…
Вошедший с какой-то, видимо срочной, бумагой работник аэродрома прервал их разговор. И тут опять зазвонил телефон. Когда начальник, не глядя, протянул руку к трубке, Тогойкин тихо вышел.
— Агеев слушает… А, здравствуйте, товарищ Егоров! — донеслось до Тогойкина. Он хотел войти обратно, даже взялся уже за ручку двери и постоял в нерешительности, но вдруг махнул рукой и сбежал вниз.
Катя и Даша сидя дремали, склонив головы друг к другу. Тогойкин устроился возле них.