— Есть несколько файлов с записями дежурств, где даты совпадают с датами убийств. Всех дежуривших оперативников пригласили на завтра для беседы, сегодня уже поздно.
Астахова взглянула на часы, действительно, без четверти семь, рабочий день давно закончился.
— Ладно, — засуетилась она, страшась остаться наедине, — у меня с собой допрос свидетелей, надо еще раз внимательно изучить записи с камер наблюдения. Мы поедем с Дорошевым на место происшествия, а ты еще раз пересмотри записи, зафиксируй номера машин…
Он подошел к ней вплотную и заставил посмотреть в глаза.
— Лариса, ну сколько это будет продолжаться?
— Что именно?
— Бойкот?
— Я не понимаю о чем ты.
— Перестань, — голос его звучал мягко, но настойчиво. — Перестань корить себя. Мы же просто люди, мужчина и женщина…
— Так хватит, — остановила его Лариса, отгораживаясь ладонями. — Ничего не было.
По лицу мужчины проскользнула тень, он промычал “угу” и согласно кивнул, хотя думал совершенно иначе и не стал бы называть то, что между ними произошло “ничем”.
В кабинет влетел Дорошев, заставив их обоих отскочить друг от друга на добрых полметра. Сам же Максим удивился и осекся, начинал что-то понимать, брови поползли наверх.
— Максим Андреевич, хвалю вас за ваш трудоголизм, но сверхурочные оплачивать никто не будет. Почему вы еще не дома? — попыталась отшутиться Астахова.
— Дак я, — замялся он в поисках ответа вокруг себя, затем взглянул на угрюмого Перегудова, снова уткнувшегося в бумаги. — Я к майору.
Михаил отложил папку и снисходительно кивнул коллеге.
Максим попытался как можно деликатнее донести суть дела и искоса посматривал на Астахову, которая почему-то тоже не спешила домой.
— В общем, Михаил Алексеевич, выручайте.
— Что такое? — заинтриговал он майора.
— Завтра придет подруга убитой.
— Ага, значит та самая.
— Да, Маргарита Лунякина. И я как бы не могу ее допросить, понимаете?
— Не совсем.
Молодой капитан вновь покосился на начальницу, та делала вид, будто очень занята изучением всё той же злосчастной папки со стола Панина.
— Короче, я обещал ей перезвонить и не перезвонил. Теперь как-то неудобно.
— Понял, — на лице Перегудова даже мелькнуло что-то наподобие улыбки. — Но я завтра занят, нужно еще раз пересмотреть записи камер видеонаблюдения. Так что извини, Максим, придется тебе разговаривать со своей знакомой самому.
— Не переживайте, — успокоила казанову Астахова. — Я буду рядом, если что.
— Да, спасибо, успокоили, — обреченно произнес Дорошев.
Последние почести
“Ой, да на кого ж ты нас покинул?! Ой, да как же мы теперь без тебя сиротинушки?!” — в тот день никто во время погребения капитана так не кричал.
Вдова стояла у могилы со скорбной злостной миной на лице, не щадила своим пронзительным взглядом москвичей, откровенно обвиняя их в случившемся. Виновных найти — дело плевое, всегда кто-то под руку попадется. Надо добавить, что обладала Панина не только тяжелым взглядом, но и весом. Что впрочем неудивительно, именно такая женщина могла бы подойти покойному капитану — крупная, как говорится, баба с яйцами, чтобы на коротком поводке держала, а то сопьется.
Обнимая друг друга за плечи рядом с ней стояли два подростка, девочка — вылитая мать, если не больше в два раза и мальчик, с пустым выражением лица, изредка зевающий. Видимо не до конца осознал потерю, и это простительно, ссылаясь на всё еще юный возраст.
Брагин смахнул скупую слезу и подглядывая в шпаргалку произнес прощальную речь, поверхностную и безликую, будто написанную на скорую руку с помощью интернета.
Соблюли все приличия церемонии и попрощались с погибшим при исполнении долга блюстителем закона и порядка, как всё-таки приписал ему Брагин. Медленно опустили гроб в свежую могилу и вдова первой бросила комок на крышку, за ней дети и полковник.
Москвичи держались поодаль и вместе, когда церемония закончилась Астахова подошла к семье усопшего, выразить соболезнования.
Панина процедила сквозь зубы сухое “спасибо” и забрав детей, ушла не оборачиваясь. Остальные двинулись за ней, кто по машинам, кто в специальный служебный автобус, чтобы помянуть весельчака Виталика в общественной столовой. Все знали — тот выпить страх, как любил. И вообще, человек он был неплохой, в конце концов пришли к выводу его коллеги. Малость честолюбивый интриган, но теперь это в прошлом. О мертвых либо хорошо, либо ничего. Во всяком случае, без Витали Панина в отделе будет скучно, уход таких ярких личностей всегда заметен.