— Заставишь меня твои детские фотки на горшке смотреть на экране мобильного или надо будет притвориться мертвой, обложишь льдом и будешь мои пятки целовать?! А я щекотки боюсь!
— Ого, какая дикая фантазия, ничего более извращенного не придумала? Ты мыслишь в правильном направлении.
— С кем поведешься, Страхов, — в моей голове ясно проступали картинки того, чтобы он мог со мной сделать, от чего кожа в момент порозовела, а в глазах заиграл недобрый блеск.
— Чего ты уже задумала, вот вижу прямо в лице изменилась, — Иван скосился в мою сторону.
— Тебе дома скажу, а то еще руль выронишь!
— Все настолько плохо? Корина, унимайся, а то ведешь себя так, вроде вышла из женской колонии и первый день на свободе!
— Шикарное сравнение! Не тем ты, Иван, занимаешься! Трупы — это весело, но тебе в лазарет при той самой женской колонии надо — лечил бы разбитые бабские сердца. И тебе хорошо — и им тоже приятно.
— Если решу сменить профессию — обязательно воспользуюсь твоей подсказкой.
И подъехали к подъезду. Возле подъезда нас настигла очень активная дама средних лет:
— Иван Васильвич, Вы почему на общем собрании жильцов дома не были? Все самое интересное пропустили! Здрасти — кинула мне попутно, — родственница Ваша?
— Эльвира Георгиевна, я с удовольствием прочту потом Ваши высокохудожественные объявления, прямо зачитаться можно! — по-моему, женщина иронию не уловила и заулыбалась, — знакомьтесь это Алена — моя жена!
Лицо активистки вытянулось:
— Ну, у Вас и перемены! Тайно женились?
— Иван Васильевич немного спешит, я пока — всего лишь его невеста.
Тут уже Страхов посмотрел на меня недобрым взглядом.
— Правильно-правильно, деточка, Вы вот лучше присмотритесь… Иван Василич, тогда я все пропишу, только вот прочтите!
— Безусловно, я в ожидании, — Иван немного даже разозлился.
Мы молча поднялись в квартиру.
— Алён, вот по твоим высказываниям я понимаю, что ответом на мое предложение будет «Нет»? — он был немного раздражен.
— Страхов, у меня еще есть время! Не забыл? Еще три дня точно, не считая воскресения.
— Тебе обязательно выламываться?
— Просто жизненно необходимо! А то скажи я тебе сразу «Да!» — ты слишком расслабишься. А так ты все время в тонусе! Не благодари!
— Зараза, я тебя сейчас, — Ваня прижал меня к себе и погладил по волосам. Я прям почувствовала, как его живот заурчал.
— Идем! Буду тебя кормить, а то совсем будешь обессиленный и какой там "жениться", даже поцеловать меня не сможешь!
Я быстро накрыла на стол, приготовила салат, и мы принялись за ужин. Я внимательно следила за своим мужчиной, почти не отрывая глаз.
Что я тебе, Иванушка, должна ответить? Что люблю тебя? Так ты сам это знаешь! Что только твоя? Тебе это тоже ведомо. Что хочу с тобой прожить до глубокой старости? Да, конечно же хочу! Но вот страшно мне и все тут. А вдруг мы приняли взаимное телесное влечение и страсть за настоящую любовь?! Надо гнать сомнения! Ты же без него не сможешь, зачахнешь, как фикус в кадке без полива. Ты же просто перестанешь в раз дышать! А сколько человек может прожить без воздуха 3, 5, 7 минут? Хватит! Алена, ты сама себя загоняешь в угол, опомнись!
— О чем задумалась? — хриплый голос Ивана вывел меня из мыслительной комы.
— О разном, Иванушка, о разном!
— Была ж такая веселая, а тут смотрю приуныла.
— Немного устала просто, не беспокойся.
— Как же не беспокоиться, если у моей девочки такие глазки грустные, — он погладил меня по щеке, — а пошли-ка смоем твою печаль!
И, правда, теплая вода и ласковые прикосновения Страхова заглушили на сегодня мои сомнения и усыпили нахлынувшую печаль. Сейчас я была с тем, в чьих объятья предпочла бы умереть.
***
Утро субботы
Сквозь сон я услышала звуки бьющейся посуды. Ивана рядом не оказалось. Это он кухню что ли крушит? Завернувшись в простынь (вот привыкли мы спать совсем без одежды), я направилась на звук.
Ваня, присев, собирал осколки разбитых тарелок.
Я улыбнулась:
— На счастье!
— Ой, — он подпрыгнул от неожиданности, — ты уже встала, а я тут тебя хотел завтраком побаловать!
Я присела рядом и стала ему помогать собирать битую посуду:
— И что за побоище?
— Случайно, тарелка за тарелку зацепилась, и они дружно вывалились из шкафа!
— Ой, — я порезалась осколком.
— Что? — Ваня смотрел обеспокоено.
— Палец уколола сильно, — и, правда, начала сильно течь кровь.
— Господи, Алена, ну что ж ты так! — Страхов взял мою руку, — сейчас! Он ловко открыл шухлядку и достал вату, бинт и перекись. В мгновение ока моя ранка была обработана и перевязана. Я следила за его длинными пальцами и диву давалась, насколько они умелые. Просто на секунду очаровалась быстрыми манипуляциями моего мужчины.