Она посмотрела на сидящего рядом Стивенса и тут ей пришло в голову, что он мог бы многое рассказать ей о плавании. Ведь он как-то добирался сюда, не так ли?
— Скажите, Стивенс, — начала она, — вы ведь плыли сюда на корабле, не так ли?
— Да, мисс, — признал он.
— Вам понравилось путешествие?
Слуга приподнял брови.
— Ну, — протянул он, — как вам сказать, мисс. Ничего особенного. Почти одно и то же, если к примеру, путешествовать на дилижансе. Только конечно, — торопливо добавил Стивенс, — гораздо безопаснее. Подумать только, сколько в Америке бандитов! У нас ничего подобного нет.
Норма хмыкнула.
— Какие пустяки, — отозвалась она, — они нас даже не ограбили. На такие мелочи не стоит обращать внимание.
Судя по лицу слуги, на это стоило обратить не просто большое, а огромное внимание. Но он ничего не сказал на это.
— А что касается морского путешествия, мисс, — продолжал Стивенс, — то оно довольно скучно и однообразно. Вблизи берегов еще есть, на что посмотреть, а в открытом океане на много миль кругом одно лишь море. Одна вода куда ни глянь. Не на что смотреть.
— Ясно, — отозвалась девушка, — а вы заходили в какие-нибудь порты?
— Конечно, мисс. Много портов. Вот там, действительно, есть, на что посмотреть.
— Я никогда раньше не плавала на корабле, — признала Норма, — должно быть, это просто захватывающе. Пусть даже там и одна вода. Все равно, само ощущение, что под ногами огромная глубина, а судно — слишком плохая преграда между тобой и водой, это, наверное, потрясающе.
— Если думать об этом с такой точки зрения, мисс, — задумался Стивенс, — то, вероятно, вы правы. Просто дрожь пробирает. Полагаю, лучше не держать таких мыслей в голове перед дальним плаванием.
Закончив ужин, они отправились по своим номерам для того, чтобы забрать вещи. Сперва Норма категорически отказывалась отдавать Стивенсу свой саквояж, так как привыкла всегда и во всем полагаться только на себя. К тому же, пистолет должен быть под рукой на случай, если ей он вдруг понадобится. Но подумав, девушка решила, что теперь они находятся в большом городе, где случаи ограблений не так часты. Во всяком случае, если тут и есть грабители и бандиты, они предпочитают действовать скрытно, не привлекая к себе внимания. Тем более, что вскоре они взойдут на борт корабля, чтобы отправиться в плавание. И Норма уступила уговорам слуги и вручила ему саквояж как некую величайшую ценность.
Порт оглушил ее разнообразием громких звуков и всевозможных запахов. Его жизнь не прекращалась даже ночью, разве что приглушалась. Девушка беспокойно вертела головой по сторонам, никак не выбрав себе какое-нибудь конкретное зрелище. Все казалось интересным и необычным. Но пока они добрались до судна, все это начало ее утомлять, и девушка была довольна, поднявшись по трапу наверх.
Стивенс предъявил билеты и сообщил ей, что у нее каюта по правому борту.
— Номер двенадцать, — уточнил он, еще раз глянув на билет.
Разница заключалась в том, что Норма ехала первым классом, а Стивенс, естественно, третьим, как и полагается слуге. Девушка не понимала разницы до тех пор, пока судовая горничная не пояснила ей это, разбирая вещи. Узнав об этом, Норма почувствовала раздражение. Глупо было тратить столько денег, если она вполне могла бы обойтись и вторым классом, поскольку он не слишком сильно отличается от первого, но разница в цене билета весьма значительна. Выходит, они приплатили только за респектабельность, для того, чтобы важные пассажиры не косились на нее презрительно. Норме было наплевать на это.
Правда, потом она перестала думать на эту тему, так как каюта и в самом деле была прекрасной, обслуживание выше всяческих похвал, а иллюминатор находился достаточно высоко над водой, а не на уровне ее.
Когда горничная ушла, предварительно спросив, ничего ли ей больше не нужно, Норма не утерпела и вышла из каюты. Ее интересовало буквально все. Она несколько раз обошла коридор, мешая носильщикам и слугам, носившимся туда-сюда, потом поднялась наверх и побродила по палубе, осматриваясь и восхищенно качая головой. Наконец, поняв, что ее передвижения просто мешают остальным выполнять свою работу, девушка подошла к борту и облокотилась о него.
Еще несколько минут — и она покинет свою родину и отправится в неизведанное. Никогда раньше Норма не уезжала от дома так далеко и теперь была полна нетерпения, у нее похолодели ладони от предвкушения того, что ей предстоит. Нельзя сказать, что она совсем не жалела о своем отъезде. Нет, где-то глубоко внутри сидела легкая ностальгическая тоска. Но в целом, девушка была только рада. Во-первых, перемена места, во-вторых, замечательное путешествие, а в-третьих, что уж греха таить, что хорошего ее ждало в родном городишке? Она могла продолжать карьеру швеи и достигнуть в этом деле подлинного мастерства. Но такая перспектива ее почему-то не привлекала. Трудно было назвать это интересным и увлекательным делом. Честно говоря, Норма научилась шить лишь от полного и постоянного безденежья. На то, чтобы покупать готовые вещи, у них не было денег. Приходилось как-то выкручиваться. А потом, умение шить пригодилось ей, когда она стала искать работу. Но теперь Норме вовсе не хотелось провести всю свою жизнь за шитьем, иголками и нитками. На свете столько интересных занятий. Главное ведь, что у нее появился шанс, а такое нельзя упускать ни в коем случае.
Дул легкий ветерок, Норма подставила свое лицо уходящему солнцу и слегка прищурилась. Она хотела проводить родные берега взглядом и сказать последнее прости. Самое забавное было то, что многие люди ехали в Америку за счастьем, удачей и благополучием, а она наоборот, уезжала отсюда, чтобы добиться того же самого. Видимо, люди по-разному понимают эти вещи.
Помимо швейной мастерской, Норма могла бы пойти по стопам матери. Но сама мысль, что она будет петь в салуне перед поддатыми мужчинами, шарящими по ее фигуре жадными глазами, вызывала в девушке отвращение. У нее, конечно, сильный голос, но не стоит растрачивать его так бездарно. А надежда на то, что он окажется настолько сильным, что ее возьмут петь в оперу, пусть на самые мизерные рольки, была призрачна. Вполне могут и не взять. И что тогда она будет делать? Выбор небогатый. Швейная мастерская и салун или еще какое-нибудь подобное заведение. Нет, такой участи Норма предпочла бы избежать.
Она услышала шорох рядом с собой и повернулась, обнаружив неподалеку молодую женщину, которая тоже задумчиво смотрела на берег. Она почувствовала ее взгляд, повернула голову и улыбнулась.
— Последний взгляд родным просторам, — сказала она весело.
И было видно, что такая перспектива вовсе не подвергает ее в уныние. Норма улыбнулась тоже.
Женщина, судя по всему, была особой решительной и не стала тратить время на излишние церемонии. Она, не тратя времени даром, представилась:
— Джастина Маккензи. Я путешествую с мужем, но сейчас он в каюте. Обещал скоро подняться, но полагаю, не сделает этого. Думаю, он давно уже спит, — и она рассмеялась.
Норма, немного удивленная таким количеством сведений, отозвалась:
— Норма Сэвидж.
— Вы со своими родителями?
— Нет, я одна. Правда, со мной слуга. У меня нет родителей. Я сирота.
— О, как печально. Простите, я, наверное, слишком навязчива.
— Нет, нисколько.