ЩЕЙ ГЛАВЫ)
Женя, впервые попавшая в Дом Актера, продолжала жить своим
счастьем: ее окружали люди, которых она часто видела в центре
Иркутска, но никогда так близко.
36
— А что такое бульбулятор? – спросил Сережа.
— Ты что, только что на свет произведен? — Семен решительно
направился к стойке.
— А вы кто такой? — спросил Сережа лысого мужика, который
занял, развалившись, почти всю противоположную от Жени лавку, Ненашев пристроился к нему с краю.
— Во-первых, хватит выкать! Во-вторых, ты уже спрашивал.
Я Андрей.
— Нет, я спрашивал, кто он такой, другого Андрея, — Сережа
мучительно вспоминал. — Он был кудрявый, в костюме цвета бордо, и курил сигару. А ты лысый, в замызганной футболке с надписью
«Падидас» и не куришь.
— Иногда курю. Но, — веско уточнил лысый, — только «Маль-
боро». Чувствую себя ковбоем. У меня под кроватью даже ковбойская
шляпа валяется. Мне ее кореш из ГДР привез в 87-м. А в футболке
я, старый конь педальный, — так он назвал Сережу, — по двум при-
чинам: во-первых, оттого, что люблю футбол на траве, во-вторых, я
купил ее в 92-м на «Шанхайке»*. А второй у меня и нет. А в 99-м…
Подсела натурщица Лариса (негритянка, местная знаменитость, женщина, активно ходящая по рукам, но с прежним актерским ши-
ком, поэтому никто не считал ее за блядь), резким толчком бедра
придвинув Женю к Семену:
— Какие танцы были только что: «Солнышко в руках», «Как
ты могла, подруга моя?!» Малютка, ты меня пинаешь. Словом, я
наглоталась таблеток.
— Зачем? — Андрей вскочил и в ужасе упал на колени перед
Ларисой, несколько смяв при этом Сережу.
— Ему не понять, — выдержав паузу, объяснила она, — он
щенок, откуда ему знать, что такое смерть от таблеток. А вот вы, мальчик, мужчина.
— Я? — удивился Сережа.
— При чем здесь вы? Ему свойствен животный нарциссизм. Это
то, что отталкивает меня. Но своей мучительной смертью в пределах
нескольких минут я докажу, что стою выше его. Это будет месть за
_________________________
* «Шанхай» («Шанхайка») — криминальный вещевой рынок в центр Иркутска.
37
все унижения, которые он мне нанес. За то, что у нас сдохли все
рыбки. Вы же знаете, умница моя, — Лариса театрально, в некото-
ром упоении поцеловала Женю в кудряшки, — у нас в аквариуме
сдохли все рыбки.
— Лариса, — завопил Андрей, замахнувшись тарелкой, с кото-
рой потекли какие-то отжившие консервы, размышляя, в силах ли
он разбить ее, — не пей сегодня больше!
Сережа схватился за голову. Ему мерещились лица, он слышал
слова, но уже не видел напротив Жени, с которой можно было бы
сбежать.
Не видел Семена, который объяснил бы ему, что происходит, но друг его в это время уже вещал за стойкой:
— Ну зачем, зачем, нужно знать всех этих древних богов, их
родственников, кто с кем? По мне, хоть все со всеми.
— Чтобы кроссворды в поезде разгадывать, — отвечала Галя (та
самая юная особа, разливающая пиво). Вот представь: никто не знает
ответ, а ты знаешь. Значит, что?.. За тобой моральное превосходство.
Галя, как всегда, была мила и непосредственна. Ее не смущал
даже старик-гитарист, упавший со стула и державший ее за ногу в
колготках под короткой юбкой в рюшечках и безо всякого успеха
пытавшийся подняться.
Но вернемся назад, на верхний этаж педагогического общежития.
ДЕТИ СОЛНЦА
Постель еще несла на себе следы непринужденного вдохновения.
— У тебя было много парней? — спросил Женю Сережа, повер-
нувшись к ней, — кровать снова страшно заскрипела. Но комната
при свете утра потеряла всё, что казалось в ней ночью мистическим.
А вид из огромного окна на Ангару даже украшал ее. Идиллическое
чувство залило душу Сережи вместе с ранним солнечным светом.
Он встал и увидел в окне рыбаков. Они просто сидели и закидывали
удочки. Наркоманы и крысы за стенами утихли. Ненашев снова лег
и задумался о том, как же правильно и мудро устроена жизнь.
38
— Сколько у тебя было любовников? — снова спросил он.
— Что, мне при тебе их посчитать? — перевернулась на живот
Женя, словно бы ей так легче было думать.
— А с самым первым как? Страшно не было?
— Не, ни страшно, ни больно, ни фига. Я вообще тогда ничего