Мы заходим в ресторан и я краем глаза замечаю интерьер, тот же, что и на фотография, вот только видеть это в живую… Намного атмосферный. Но безоговорочно следую за своими друзьями. Маар заходит в коридор, который, как я понял, ведет к кухни, вот только идет в конец коридора. Ну как, он подходит к той двери, что ближе, ведь в самом конце коридора, примерно метров пять-шесть дальше, стоит еще одна дверь. Ник выступает вперед и вытягивает ключ из кармана брюк. Открывает дверь и пропускает внутрь всех, и заходит последним.
— Уютно. — улыбаюсь, подмечая такой же солнечный кабинет, как и все здание наверное. Ник благодарно кивает, а потом раскрывает руки в пригласительном жесте.
— Чего стоишь, как не родной? Может обнимешь старого друга? — он насмешливо фыркает, я по-доброму качаю головой, а потом обнимаю лучшего друга, точно также, как недавно Маара.
— Ничего ты не старый. Просто немного потрёпанный. — отвечаю ему и все в комнате начинают хохотать. Чтобы там не было, а если смеемся, то все вмести. — Кстати, поздравляю со свадьбой. — весело произношу. Ник, Захарра и Василиса удивленно на меня смотрят.
— А ты откуда знаешь, а братец? — прищурившись, шипит Захарра. — Неужели следил? — спрашивает она, а Василиса вздрагивает с надеждой смотря на меня. И она явно надеется на отрицательный ответ.
— Нет, не следил. — почти все вздыхают с облегчением. — За мной самим следили, как я мог следить за вами, если о каждом моем шаге докладывали отцу? — хмуро замечаю и ребята переглядываются.
— Но как ты тогда нас нашел? — тоже хмурясь, спрашивает Ник.
— А я вас и не искал. — пожимаю плечами и указываю на Диану и Маара. — Они пришли ко мне с просьбой опубликовать статью. По моему плану, я собирался приехать к вам на день рождение Василисы. Я почти два года был в безвыходной ситуации, а тогда… Отец сам завел себя в мышеловку, мне осталось только её захлопнуть. — задумчиво произношу и опираюсь на край стола бедром. Ребята переглядываются.
— То есть вы двое, — Захарра тыкает пальцами в мужа и новоиспеченную Лазареву. — Знали где скрывается этот гад и ни слова нам не сказали?! — громко возмущается Захарра, тыкает пальцем в меня, а потом вырывается из объятий Маара и садится рядом с удивленной Василисой.
— Не знали. — совершенно спокойно произносит Диана. — Мы зашли в офис, попросили о встрече, посидели немного в холле и только потом нас пустили. А там мы были крайне удивлены. — коротко все пересказывает Диана.
— Кстати, а почему ты был так зол, когда по телефону разговаривал? — вдруг интересуется Маар и я сразу вспоминаю, где должен быть вечером и мрачнею.
— Отец распорядился, чтобы я вечером был «дома», — на последнем слове делаю кавычки. — На этом чертовом ужине с Резниковимы. Иначе он привлечет Захарру к контракту с Ляхтичем. Он его так и не разорвал до конца, не хватает одной подписи. Но факт того, что этот контракт до сих пор существует, может испортить тебе жизнь, сестренка. — напрямую обращаюсь к Захарре. Та хмуро кивает, что-то обдумывая, бросая красноречивые взгляды на Маара.
— Что за ужин? — резко переводит тему Захарра, чем ставит меня в очень не выиграшное становище, ведь если только посмотреть на то, как подобралась Василиса, то сразу станет понятно, ничем хорошим это не закончится.
— Отец решил провести сегодня помолвку. — едва выдавливаю из себя, внимательно следя за тем, как бледнеет лицо Василисы. За весь разговор, она не произнесла ни слова.
— То есть ты собрался женится на этой швабре, при наличии живой невесты? — угрожающе шипит Захарра.
— Не, не собрался. Я тянул столько, сколько мог. Два с половиной года дурачить отца практически стояло мне свободы. Но чтобы там не было, а на следующей недели у меня последняя встреча с важным партнером, перед тем, как объявить о себе на весь мир и бросить отцу прямо в лицо стопку документов, который отобьют ему охоту угрожать мне. — объясняю.
— Но почему именно на день рождение Василисы ты собрался приехать? Последняя встреча на следующей недели, зачем тогда тянуть? — интересуется Маар.
— Встреча на следующей, а оформить все документы, дать все нужные интервью и все с этим связанное займет как минимум еще неделю, может чуть меньше. Поэтому именно в день рождение Василисы я и собирался приехать. — отвечаю другу, но смотрю только на Василису, которая опустила взгляд на свои руки и о чем-то быстро размышляла. Все таки я знаю её слишком хорошо, чтобы не заметить трясущихся рук.
— Да? А почему тогда, раз у тебя нет никаких отношений с этой шваброй, не так давно, во всех новостях передавали, да что передавали, на все первых страницах было фото целующихся тебя и этой блондинистой стервы?! — снова шипит Захарра. А я вижу, будто в этот момент что-то обрывается в Василисе, она подскакивает на месте и мчится к двери. Молниеносно реагирую и выскакиваю за дверь за ней, услышав только половину следующей фразы Дианы:
— Что ты творишь?! Они же сейчас…
Василиса успевает открыть ту дверь, что в самом конце кабинета и почти захлопывает её перед моим носом, но я успеваю поставить ногу в дверной проем, из-за чего Василиса достаточно прибавляет мне ногу. Шиплю, но даже не думаю отступить. Василиса отчаянно пытается закрыть дверь, отталкивая мою ногу. По её щекам текут слезы, и я точно знаю, что они от обиды и злости. Но она все-таки сдается и отступает на шаг, я поспешно вхожу в её кабинет, если я правильно понял, закрываю дверь и прокручиваю ключ в замке, радуясь, что его можно вытянуть из замочной скважины. И когда только Василиса успела его вставить туда с этой стороны?
— Ты обещал! Писал, что больше никого и никогда не любил так, как меня! Ты обещал не переходить черту, если тебя все-таки заставят с ней встречаться! Я ведь не смотря на ложь, ждала, а тут такой сюрприз! — кричит она, задыхаясь от слез. Но я был готов к этому. Знал, что именно такой будет её реакция при встречи со мной. Поэтому в два шага пересекаю расстояние между нами и как можно крепче прижимаю её к своей груди.
Но Василиса противится. Там, на улице, она с охотой обнимала меня, а сейчас пытается оттолкнуть, размахивает руками, пытаясь ударить меня, и признаться честно, мне несколько раз попало в подбородок, достаточно сильно, если сказать честно, но я знаю, что заслужил.
— Хоть убей меня, Василис, но только не плачь. — с болью произношу. — Я никого не целовал тогда. Это просто чертова Резникова и журналист, которого она подговорила. На самом деле, она просто вешалась мне на шею, когда я пытался её оттолкнуть, но с того ракурса, откуда фотографировали, это можно выдать за поцелуй. — чувствую, как рубашка на груди пропиталась слезами и только сильнее прижимаю к себе любимую девушку. — Я бы никогда и ни за что не приблизился к любой другой девушке даже на метр, зная, что меня ждешь ты. Вот только в моем окружении так или иначе находятся девушки. лучшая подруга, сестра, мать, с которой мне более-менее удалось наладить отношения. Я работаю в офисе, где много девушек, но даже не смотрю на них, если это не требует работа. Я бы никогда не нарушил обещание, данное тебе. — зарываюсь носом в её волосы, пока просто могу это сделать. Василиса перестала вырываться, просто плачет и крепко сжимает руками мою рубашку. — Прошу, обижайся, бей, ненавидь, прогоняй, но только не плачь и не молчи! — спустя какое-то время молчания, буквально умоляю её.
— Я… — начинает было Василиса, но потом раздается то, от чего я вздрагиваю:
— Ма-ма. — не верящее перевожу взгляд за спину Василисы и только сейчас замечаю переноску на рабочем столе с ребенком. Двухлетнем ребенком. Девочкой.
Василиса тут же отстраняется от меня, быстро вытирает слезы и поворачивается к столу, идет к столу, нагибаясь над ребенком, пока я не могу даже пошевелится.
— Ты уже проснулась, милая? — её голос звучит так ласково, что я даже не мог никогда представить, что таким тоном можно разговаривать. Но это не отменяет того, что ребенок радостно засмеялся и потянул к Василисе руки, произнося при этом: