В многоэтажках по подъездам расхаживали мрачные, либо наоборот — чрезмерно энергичные и ехидно-веселые демоны, а ангелы концентрировались ближе к центру города.
И те, и другие, время от времени в разных местах выставляли свои «метки» — огромные камни, либо стелы, некоторые из которых блистали, как молнии, а другие, наоборот, пугали своими мясного цвета «текстурами». «Метки» использовались ангелами и демонами для сбора вместе, но много их там никогда не было — не больше четырех-пяти.
И неприкаянные мертвые, и ангелы, и демоны были, за редким исключением, вполне себе общительными персонажами, если к ним обратиться. До обращения же к ним они не обращали на меня никакого внимания. С ними, конечно, можно было говорить, только при этом следовало учитывать, что все остальные вокруг (люди. Люди!!) не видят того, что видишь ты — и быть осторожным, как бы тебя не упекли куда подальше за разговоры с пустотой.
Сначала я, конечно, думал что сошел с ума и все эти видения — плод моего больного воображения. Но после, сумев-таки преодолев панику взять свою волю в кулак, я, так и не убедив себя в болезненной нереальности происходящего понял, что все это — некая параллельная, не видимая глазам обычных людей реальность, которая вдруг, не понятно зачем или за что — открылась мне.
«Приди в себя», «сконцентрируйся», «перестань выдумывать» — это, и подобная ей лабуда больше не работали. Мои видения никак не прекращались, постепенно превратившись в постоянные, и через месяц после того, как начались — уже не уходили, будучи постоянно со мной, и даже наоборот — какое-то время усиливаясь, представляя мне все более и более четкую «картинку», не смазанную, а такую, будто то, что мне видится — реальность материальная.
Но важно, скажу честно, было другое. Важно было что не смотря на то, что я достаточно быстро сумел адаптироваться и научился делать вид, что ничего не происходит — чтобы другие люди не сочли меня сумасшедшим, тем не менее, всякая встреча с персонажами из другой реальности всегда была для меня столь насыщена непонятно как вдруг входящими в меня сильнейшими эмоциями, явно не моими, а извне, что именно это и представляло для меня самое главное мучение.
Я чувствовал, встречаясь с «параллельными» персонажами, притом сильно, нечто, что было сутью мертвеца ли, ангела или демона.
И если ангельские «эмоциональные вторжения» (как я их назвал) были еще куда ни шло, ангелы, как я вскоре понял, минимально эмоциональные личности, по большому счету простые исполнители не своей воли, то эмоции, окружавшие демонов и мертвецов были настолько мрачными и подавляющими, что могли надолго вывести меня из зыбкого эмоционального равновесия.
Пару раз встретившись с ними в метро я чуть было под поезд не попал, а как-то раз, на улице, забыл куда я иду и еще было дело — как-то забыл какое было время суток.
Попытки держаться подальше от всех этих личностей «не отсюда» помогали слабо — напороться на демона можно было везде и всегда и обычно встреча с ними происходила именно тогда, когда я блуждал по улицам с целью не повстречаться с другим, обходя того за версту.
Мертвецы концентрировались обычно вокруг кладбищ, но и тут были исключения — как-то раз с одним таким я ехал в лифте, так что эта поездка показалось мне просто вечной. И не дай бог было посмотреть ему в глаза, что бы он что-то не заподозрил.
«Метки» ангелов, как я уже говорил, были большие сиятельные камни, либо красивые высокие стелы, которые могли расположиться даже на проезжей части дороги, и обычно никаких эмоций не вызывали.
Демонические же «метки» представляли собой конструкции, странные, сложные, утонченные и красивые одновременно, вдоль и поперек испещренные разными символами, знаками и словами. И если обычные люди проходили эти вещи насквозь не заметив, то мне оказаться внутри такой штуки были почти смерти подобным делом.
Даже одно только разглядывание знаков и надписей на «метках» демонов приводило к глубокому эмоциональному «погружению» в их суть, так что потом отойти от этого тоже было трудно. Тем не менее, разумно описать что и зачем было начертано, мне не представлялось возможным.
Разум мой, не смотря ни на что, оставался пуст, а душа переполнялась чрезмерно сильными негативными явно не моими чувствами, терзаясь и ища успокоения. Кроме разных мелочей — типа догадки, что, например, мертвецы с кладбищ могут медленно «дрейфовать» в сторону своих прижизненных жилищ, особым опытом от этого вторжения в духовный мир я не обогащался.
Да и если бы обогатился — кому нужно знать, что ангелы и демоны тусуют у стел и камней?
Кроме этого, демонов зачастую так окружала музыка, одновременно и манящая и наводящая ужас. Затыкать уши, заслышав ее было бесполезно — музыка была из иного, нежели воздушное, пространства, и проникала сразу в самые печенки. Ею можно было наслаждаться даже, правда тут же приходило понимание, что за этим последует расплата.
Понятное дело, что даже обладая очень сильной волей и выносливостью жить такой жизнью было почти невозможно. У меня все валилось из рук, не стыковалось и не складывалось. Я часто забывал делать то, что обещал и мне в этом не помогали даже подробные записи намечаемых дел.
Кроме этого в моей жизни постоянно стали происходить какие-то несчастья, несуразицы и мелкие, но постоянством своим весьма досаждающие происшествия и поломки.
Под гнетом частых и сильных эмоциональных встрясок мой собственный эмоциональный мир, который, мне казалось, навсегда уже успокоился по причине моего возраста, пришел в движение, раскаляя старые, казалось бы на всегда канувшие в Лету воспоминания об обидах и прочих гадостях.
От этого у меня даже иногда вдруг возникало жуткое желание кому-нибудь отомстить из моего прошлого и я с наслаждением представлял, как бы перерезал этому человеку горло, либо что еще похуже. Притом причина такой ненависти могла быть незначительной. Мне вспоминалось буквально все, что происходило со мной раньше, и при том представлялось в исключительно черном цвете.
Такие вещи находили на меня все чаще и чаще, волнами, и «волны» эти становились все более сильными и продолжительными.
Но, не смотря на все эти неприятности приходилось как-то жить дальше. Но как? Вопросы, связанные с обычной жизнью никто не снимал с повестки дня — мне нужно было зарабатывать деньги, оплачивать квартиру, делать все то, что делают все остальные люди.
Да, но остальные при этом не были сжаты со всех сторон «откровениями» постигшими меня, их жизненные силы не высасывались почти в ноль галлюционгенно-эмоциональным прессингом.
Итак, как-то раз, поняв, что в следующий свой приступ злобно-мстительных воспоминаний либо кого-нибудь зарежу, либо покончу с собой, я решил все-таки действовать:
— Пусть и не понятно что, — но я должен что-то предпринять — сказал я себе.
Поход ко врачам отметался с самого начала — запрут и потом используют это против меня, а на моем «балансе» была квартира, купленная мне мамой на последние ее сбережения.
Помятуя же, что где-то читал про возможность заключения «договора» сами понимаете с кем, я несколько дней провел в выслеживании какого-нибудь демона, чтобы подловить того, пока вокруг нет людей — и спросить его о мною задуманном деле.
Лишь спустя достаточно продолжительное время я вдруг вспомнил, что почему-то в тот момент вариант подобного же обращения к ангелам не рассматривал. Не знаю уж и почему, но я был абсолютно внутренне уверен, что этих ребят заинтересовать не смогу.
Подловив же как-то одного из демонов в переулке в центре, я обратился к нему, странное дело, но даже тут я не забыл об элементарной вежливости, обратившись к нему на «вы».