— Договорились. Но вы мне теперь сможете объяснить, что происходит?
— Что происходит — Фетисов опять на какое-то время замолчал, тяжело дыша в трубку, но после продолжил — а происходит то, о чем я вас уже много раз предупреждал — вами занялись всерьез.
— Угу…
— Я вам об этом говорил…
— Да, я помню.
— Попытка похищения вашей души, теперь ваша мертвая ожившая знакомая… все! Игры закончились, и теперь вам угрожает серьезная опасность. И не только вам.
— В каком смысле… не только мне? — я начинаю уже всерьез нервничать, так что отвечаю невпопад.
— Ну, вот вы говорили, будто эта ваша мертвая подружка была у вас на даче.
— Да.
— А теперь предположим, что подружка ваша, как вы говорите, Сестра, настроена не миролюбиво.
— И что?
— И вот, предположим, она с ножом, или пистолетом, например, знает где ваша дача, является туда, а там — ваша мама!
— О, боже!
— Да-да!
— Тогда скажите, зачем ей это?
— Ей? Ей-то как раз незачем, она — просто механическая кукла, манекен передвигающийся, исполняющий волю тех, о ком я говорил. Они-то ее и воскресили, и теперь заставляют плясать под свою дуду, воздействуя на вас. Подруга же ваша, как я знаю, работает — лишь бы эти гады ее вернули обратно в могилу, и уверяю вас, ради этого она сделает все, что они ей прикажут, и никакая любовь ее не остановит, тем более, что, как я понял, Сестра ваша вас особо-то и не жаловала…
— Господи, Петр, но кто тогда, как вы говорите эти — «они»? Чего им от меня надо?
— Скажите честно — Фетисов опять продержал паузу, сопя в трубку, от чего мне становилось все хуже и тошнее — вам не доводилось общаться со странными личностями, скажем так, относительно недавно?
— Было дело — я кратко рассказываю Фетисову о том супчике, что у меня на даче некогда «косил траву».
— О-о-о-о-о! — я даже вижу сейчас перекошенное лицо Фетисова — это же они с вами по-хорошему хотели! А вы не пошли им на встречу!!
— Да кто они, будь они прокляты, гады! Кто?
— Только не смейтесь и не удивляйтесь, Андрей!
— Мне не до шуток уже, а поверить — я сейчас в черта лысого поверю!
— Это, скажем так, духовные сущности… ну, скажем, духи умерших некогда личностей, которым вы кое-что должны…
— Мама! Но я у них ничего не брал взаймы! Что я могу им быть должен?
— Договорчик у вас с ними маленький, Андрюша, только вы его не помните, я так понимаю — искренне, раньше я думал, что вы притворяетесь, теперь понимаю, что вы не врете.
— И что же мне делать?
— Ну, пока успокойтесь, будьте на связи с вашей мамой почаще, и со мной. Обязательно! Ситуация реально для вас очень опасная. Они пытались через этого вашего Пашкевича похитить у вас душу…
— Да зачем она им?
— Чтоб пытать и принудить к сотрудничеству. Зачем! Теперь же пошло по возрастающей — они стали воскрешать ваших дорогих вам мертвецов. Дальше будет только хуже, увы, Андрей, берегитесь!
У меня темнеет в глазах. Я оглядываюсь на темный угол своей комнаты, и мне становится страшно.
— Но — продолжает Фетисов — у вас есть еще шансы. На вашей стороне — достаточно могущественные силы, гораздо сильнее ваших оппонентов.
— И зачем я им, этим силам?
— У вас с ними договор.
— Договор?
— Да! Только не пытайтесь говорить, будто не заключали договора с сатаной!
— Я думал, что это все не всерьез, шутка. — Я уже чуть ли не плачу.
— Андрюха! — нервно смеется Фетисов — да ты что? Шутка, говоришь, а ты его самого спросил — считает ли он это шуткой? Господина сатану?
Я выключаю телефон и бросаюсь на кровать, лицом в подушку. Глубокие рыдния сотрясают меня, и волны отчаяния, кажется, вот-вот поглотят, как буря на море — утлую глупую лодочку, в шторм вышедшую в открытое море.
Но я делаю все, как сказал Фетисов, после чего, переведя его номер на режим «одной кнопки» у себя на мобильном телефоне перезваниваю ему:
— Але! Петр!
— Да, Андрюш, это я — голос Фетисова спокоен, будто он только что на меня и не кричал.
— Петр! Ну, вы мне поможете?
— Конечно, Андрей, но прежде всего помогите себе сами — ладно? Постарайтесь держать со мной связь, это во-первых, и, во-вторых, сообщайте мне обо всем необычном, что с вами происходит — лады?
— Ага… — я вытираю слезы и сопли кулаком.
— И, кстати, вот вы с вашей мертвой подругой, случаем, ну, например, сексом не занимались?
— Нет — честно отвечаю я — но целовались.
— Глубоким засосом? Наверняка она вас хотела просто поглотить в этих поцелуях — так?
— Да-да!! Языком аж в самую глотку проникала, я чуть было не задыхался.
— Ясно. Это она душу искала. Понимаете?
— Чтобы похитить? Как Пашкевич?
— Или похитить, или разведать — есть ли там что. Тут дело в другом уже — Фетисов опять держит жесткую паузу, во время которой я от страха обливаюсь липким холодным потом — короче, вам бы к врачу не мешало. Наверняка вы напились от вашей подружки трупным ядом, так что не ровен час плохо вам станет. Но, Андрей, на крайний случай — ко мне, постараюсь вам помочь и в этом.
Я уже и не знаю, как и благодарить Фетисова, но он меня быстро осаждает:
— И вообще, Андрей — крепитесь! Это только начало. Вам будет трудно и часто — страшно. От вас потребуется большое мужество. И помните — за вами серьезные личности стоят, готовые помочь, для вас же главное — во время попросить эту помощь.
Я немного успокаиваюсь:
— Если бы я знал, чем так насолил этим персонажам — может, мне было бы и легче…
— Может быть — голос Фетисова становится намного мягче — другое дело — всему свой черед. Если вы что-то и не помните — это значит неспроста и это что-то да значит. Значит, так оно и нужно. Ну, а теперь — придите в себя, примите алкоголя, а для начала — купите антибиотики в большом количестве, и недели две не останавливаясь пейте пачками.
— Спасибо!
— Да, и вот последнее.
Я настораживаюсь.
— Если ваша подружка к вам заявится опять — ни в коем случае с ней не входите в контакт, может, она вас захочет убить. Если же она на вас нападет — учтите, вы ее никак не становите, кроме как повредив головной мозг — вам все понятно?
— Да.
— Бейте чем-нибудь тяжелым по голове, так чтобы мозги повредить — понятно?
— Да! Да!!
— Потому что если этим козлам ваша душа запонадобилась — есть у них еще один вариант — это вас чпокнуть, и, заполучив момент — выкрасть душу из тела — так что опасайтесь! Будьте на стороже! В мертвое тело ваша душа уже не вернется! Учтите! Никогда-никогда!
Я обещаю, что буду крайне осторожен, хотя самому уже безо всякого стыда в штаны от страха наложить охота.
— Ну, стало быть — резюмирует Фетисов — предупрежден — значит вооружен! До скорой встречи, Андрей!
— До свидания, Петр, спасибо! — мой голос осекся, после чего я ждал, когда Фетисов положит трубку, а он все слушал, и я тогда дал «отбой» первым.
ГЛАВА I.XVII
Я закупился антибиотиками и примерно недели две пил в усиленном режиме!
Время от времени мы созванивались с Фетисовым, а маму своими почти непрекращающимися звонками я достал так, что, когда мы разговаривали, явно было слышно, даже через телефон, что она от этого устала. Но да что поделать? Безопасность — прежде всего!
Недели через две после начала усиленного приема антибиотиков я записался на прием к КГБ-шному врачу, в поликлинике, в которой лечилось все «среднее звено» КГБ, насчет проверки всего организма.
Обследование проходло достаточно долго и нудно — мне где-то еще недели две приходится ходить по врачам туда-сюда, но в конце концов это стоит того — результаты не могут не радовать.