— Евгения Петровна, — уже совсем собравшись уходить спрашиваю я — а вот не скажите, оккультизмом, которым Дмитрий увлекся, судя по всему очень всерьез — он когда начал интересоваться?
Евгения Петровна отвечает не задумываясь:
— За полтора года до исчезновения, как раз года через два после того, как он стал работать на КГБ. Я еще удивлялась — как может соотноситься его работа там и такое увлечение?
— Хорошо. А как вы узнали что он стал работать именно на КГБ? — я начинаю записывать в блокнот информацию, которую считаю важной.
— Ну, поначалу я не знала, что именно в КГБ, но думала о том, что где-то в спецслужбах.
— Как вы это поняли?
— А он заграницу ездил без заграничного паспорта! Потом, возвращаясь, показывал фотографии… притом мест не туристических, как я поняла, а достаточно диких, в достаточно диких странах. Например, как-то раз он был в Афганистане, а когда я спросила его, не опасно ли туда ездить, он ответил, что нет, не опасно, потому что его хорошо охраняли.
— Понятно.
— Ну, и, однажды он сам мне все рассказал. Сказал, что неофициально подрабатывает под прикрытием КГБ.
— Ага…
Вот так вот. После этого я выхожу в коридор и мы прощаемся.
— У вас есть мой номер — сказала Евгения Петровна, когда я уже выходил за порог.
— Да, номер мобильного телефона, и городского, и рабочий даже есть!
— Андрей, можно вас попросить позвонить мне, если вы найдете Диму?
— Да, Евгения Петровна, обещаю вам! — я говорю так, будто уверен на все сто что смогу это сделать.
— Если я что-то вспомню — я вам тоже перезвоню. Ваш телефон у меня уже есть…
— Откуда? — я было переполошился, но после быстро пришел в себя — ах, ну да! Отобразился на вашем мобильном, когда я вам звонил в первый раз.
— Да.
После этого идет краткий инструктаж — как мне пройти к метро, где я смогу найти машину с «бомбилой» (или «бомбилу» с машиной?) который сможет отвезти меня до дачи Пашкевичей:
— И запомните — село Бобруевское! Запомнили?
— Да-да, я записал это, да.
— Оттуда пешком через болота, но вы зайдите в полицию, вам там помогут!
— Спасибо! Спасибо, Евгения Петровна.
— А так… туда просто не добраться, дороги зимой не чистят, потому что зимой никто на дачи не ездит!
Минут за пятнадцать я добираюсь до станции «Проспект космонавтов» пешком, и уже там, на месте, подхожу к скучающей группке «бомбил». Там из пяти человек только один знает как проехать в это самое «село Бобруевское», так что ему и флаг в руки.
Пока же мы едем, а дорога оказывается не близкой, тем более что на съезде из города на кольцевую дорогу была большая пробка, водитель в основном помалкивал, но уже на подъезде, когда оставалось, по словам водителя «совсем чуть-чуть» — он разговорился:
— Так что же вы в такую глухомань едите? Дела какие? Родственники там, что ли, живут?
— Сказать честно? — я немного в недоумении, чего это вдруг водитель стал интересоваться — я разыскиваю человека!
— Что? Он пропал там?
— Да…
— Там, знаете ли, такое место.
— Я уже про него слышал — люди «блуждают»!
— Вот-вот. А иногда и пропадают совсем.
— И что вы про это думаете?
— Что думаю? — водитель крутит баранку выворачивая налево поворачивая у поселка Покровское — да ничего не думаю! Там, скажу вам честно, ничего и никогда кроме сел, деревень, а потом и дач не было. Никаких военных объектов, никаких, как это называется? Мест приземления НЛО — ничего!
— Ага. А когда люди там блуждать стали?
— Да, я еще не родился. — Я смотрю в профиль на наполовину поседевшую голову «бомбилы» — То есть всегда!
Мы еще какое-то время едем молча, покуда машина еще раз не сворачивает на хоть и чищенную, но плохо, асфальтовую дорогу, слегка присыпанную песочком:
— В Бобруевское раз в неделю ходит автобус — до Е-бурга, — вновь заговорил водитель — поэтому-то дорогу и чистят, как распорядился губернатор, а так, вообще, она практически никому и не нужна, эта дорога, за исключением полиции, работающей в селе вахтенным методом и магазина, в который продавцы тоже ездят как на вахту на неделю-другую и потом уезжают.
— Ясно — отвечаю я, не зная уже что и сказать.
Тем не менее, ни издали, ни вблизи Бобруевское не выглядит неухоженным. Водитель — сказав, что мне самому так будет лучше, довез меня до магазина (работающего, кстати), после чего я с ним расплатился и он удалился восвояси.
Первым делом, потому как людей вокруг видно не было, огни в окнах домов горели только где-то вдали, я зашел в магазин, который был единственным близким ко мне освещенным домом. Как бы то ни было, но вплоть до магазина, и потом дальше, вглубь села вели по слегка очищенному снегу колеи от колес машин и протоптанные людьми дорожки.
«Так» — сказал я тогда сам себе — «значит, люди тут все-атки есть и жизнь, хоть какая-то но теплится!».
В магазине обнаружились две старушки, одетые в большие серого цвета шубы и продавщица в белом халате и с голубой косынкой на голове. Едва я вошел, все трое обернулись ко мне, и старушки, но не продавщица, сделали достаточно удивленный вид, типа того, что спрашивали: «Чего это ты сюда заявился?».
Я поздоровался. Старушки очень вежливо и почти хором поздоровались в ответ, с небольшим поклоном даже, продавщица же мне бросила в ответ немного небрежное сквозь зубы: «Здрасьте!» — было видно, что я прервал беседу этих троих, и всех это немного расстроило, как будто у них не было времени продолжить треп немного после.
За спиной у продавщицы стоял высокий холодильник, на котором стоял и работал, правда, с большими помехами, маленький старенький телевизор-двойка — аппарат из той незапамятной эпохи, когда человечество еще смотрело видео на больших и неудобных кассетах. Телевизор показывал новостную программу «Первой Кнопки», где как раз выступал господин Президент.
— Вы не скажете — обратился я к продавщице, а старушки как раз в тот момент благоговейно притихли — где тут у вас полицейский участок?
Продавщица, заулыбавшись на все свои наполовину золотые тридцать два, или сколько их там у нее, вяло жестикулируя объяснила мне, как мне дойти до участка. Совершенно не поняв где эти ее «прямо, потом увидите направо налево и немного в сторону» я было уже собрался выйти из магазина, как старушенции, дай бог им здоровьичка, смекнув, что я ничего не понял, подвязались меня проводить.
Суть, конечно, была очень простая — бабушкам было скучно и хотелось поговорить с незнакомым человеком, тем не менее они мне весьма помогли, потому что едва услышав, как пройти к полицейскому участку, я тут же эту замысловатую схему и забыл.
Так вот, оказалось, что бабушки подумали, будто я родственник недавно умершего в селе дедушки, якобы приехавший организовывать похороны на местном кладбище. Бабули были весьма удивлены, что я приехал сюда по другому делу, тем не менее были рады потрепаться и по другому поводу.
Очень быстро мы подошли к полицейскому участку, а когда оказалось что там на месте никого нет, бабули выказали не дюжую осведомленность в полицейских делах, почерпнутую ими, видимо из американских сериалов:
— А вы не из отдела внутренних расследований? — неожиданно спросила меня одна из них.
— Нет. А что? Ваши местные полицейские что-то не так делают?
— Ну… как сказать — вторила первой другая бабуля — вот, например, они вместе выезжают на осмотр территории…
— Вдвоем? Чего-то боятся? — я слегка подвожу разговор к теме «блуждания» вокруг села людей.
— Да нет! Что вы! — бабуля заулыбалась, так же как и продавщица в магазине показав множество золотых зубов («Ну, хоть такие — да присутствуют» — мысленно упрекнул я себя в том, что несколько брезгливо отношусь к золотым зубам) — ничего они не боятся, просто выходят на патрулирование оба сразу в одно время, хотя им и положено, чтобы один был в участке все время. Обязательно!
— А патрулирование, — опять спрашиваю я — они проводят вместе, или порознь?