– А где она? – спросила я, радостно переключаясь на дружескую заботу.
Ириса Мэльс, тоже воздушница, уже несколько месяцев занимала ум, сердце и хвост нашего Кэмрена. По крайней мере сам он так и говорил – что у него буквально хвост начинает вибрировать, когда ее видит. Это в человеческой-то бесхвостой ипостаси! Но любовь – штука такая… Я даже немного завидовала. Не Ириске, конечно, а дракону. Как-то вот мне не довелось еще испытать таких невероятных чувств, чтобы аж перья завибрировали…
Разглядев впереди, через несколько рядов кресел, темный пучок волос нашей скромницы и отличницы, я прищурилась, начиная вплетать в направленную струю воздуха голосовое сообщение, но Кэм внезапно дернул меня за локон.
– Не надо.
– Мм?.. Хочешь сам? Она ж опять откажется, а если я…
– Эльза, не хочу вообще, – проникновенно как-то ответил дракон. – Надоело.
Прядь моих волос он так и не выпустил. Наоборот, намотал на палец и смотрел на меня, странно как-то улыбаясь.
– Мало ли красивых девушек в академии? Вот например… – протянул загадочно.
– Что я слышу?! – ахнул Алс. – Ты переключился? Кэм! На кого?!
– Я понял, что мне нравятся блондинки… – эдак томно произнес дракон, медленно натягивая мой локон.
– Да ну тебя, – отмахнулась я и легонько стукнула его по руке.
На самом деле лучше бы я возродилась при Аластере или Кэмрене, чем при этом зеленоглазом кошмаре! Кстати, сюртук на нем теперь светло-серый. А тот, графитовый, который лорд отдал тете, так и остался, наверное, в ее кабинете.
Такой был мягкий… Даже пребывая в растрепанных чувствах, я запомнила. Но как же было стыдно, хверс забери этого ревизора!
– Блондинок у нас, между прочим, раз-два – и обчелся, – прикинул тем временем лепрекон. – А самая блондинистая – наша Эльза, кстати! – И он захихикал.
– Действительно, – вздохнул Кэмрен, – самая…
В синих драконьих глазах мелькнуло что-то совсем незнакомое. Смотрел на меня и продолжал мечтательно улыбаться – словно видел перед собой некую удивительную вещь, причем приятную глазу.
– Ты очень красивая, Эль, – заявил он вдруг, наклонившись ко мне, и я даже смутилась от искренности, прозвучавшей в его голосе.
Так-то Кэмрен и сам красавчик. Впрочем, драконы вообще поголовно симпатичные. Потому сложно понять ту же Ирису – вот чего она от Кэма вечно шарахается и глаза опускает? Нет бы радостно пойти навстречу такому замечательному парню!
– Эльза, а Эльза? – Алс тоже подергал меня за локон. – Я понимаю, что тебе было не до того, но ты может, про допуск не забыла все-таки?
– Ой…
– Ну так и знал! – возмутился лепрекон. – А ведь в такой ситуации леди Виона тебе не только допуск бы дала! Она тебе даже зачет по теоретической магии поставила бы, клянусь! Эх ты!.. Помереть на глазах у родной тетки и не воспользоваться моментом!
– Ужасно, – со смешком подтвердил Кэмрен.
– Знаете что!.. – начала я, и тут оба моих друга вдруг подскочили едва не на полметра вверх и зависли в воздухе.
Но не сами.
Парней держали за шиворот две призрачные руки. Обладатель рук, тоже не особо материальный, свистящим шепотом уточнил:
– Из каких соображений позволяем себе распускать языки на торжественном мероприятии?
Я вздернула голову и с опаской развела руками, глядя, как вокруг головы Гаррэта Брауна развеваются длинные черные волосы, хотя никакого ветра – даже наколдованного – тут в помине нет. Но ходит легенда, что умер наш преподаватель воздушных плетений в бою – и как раз во время страшной бури…
– Каждому по три часа отработки! – прошипел призрак, не дождавшись ни от кого из нас ответа. Опустил ребят и завис перед нами, половиной тела уйдя в спинку следующего ряда кресел.
– Так отчет не студентам же читают, – попыталась оправдаться я. – Значит, мы никому и не мешаем…
– А дисциплину и банальные приличия для вас отменили? А полог беззвучия ставить не учили? – ядовито вопросил призрак и сладострастно так сообщил: – Все декану расскажу.
– Господин Браун! – хором взвыли мы. Шепотом, конечно.
– По четыре часа отработки за пререкания! – припечатал мертвый препод и скорчил нам страшную рожу. Да еще и руками сделал жест, скрючив пальцы: мол, придушу мерзавцев!
А потом вежливо поклонился, вновь приняв суровый вид, и исчез.
– Ректорский маразм, по ходу, заразный… – мрачно оценил поведение призрака Аластер.
– Да! – с чувством подтвердила я, вспомнив профессора Фаргриса. – Алс, послушай, ты бы хоть рассказал, зачем тебе этот допуск. Ты что, всерьез собрался приручать нечисть пятого класса?